"Грибною тропой" продолжение повести.

Роман Деркаченко "Грибною тропой" продолжение повести. ...лось пожаловал. Резко обернувшись к углу бани , из-за которого с минуты на минуту мог показаться лесной великан , Гигоиш весь обратился в слух. Но кругом только носилась неистовая метель и завывал ветер в елях , щедро осыпая профессора и заметённую Зоишну новыми снежными обвалами. Гигоиш пригнулся и , щурясь как новорожденный крысёнок , стал заглядывать в глубокое оконце в сугробе , где в холодном мраке предполагалось лицо Зоишны. Посветив в сугробье нутро хилым лучиком фонаря , профессор лишь сумел разглядеть неясную физиономию с выражением какого-то нездорового веселья. Глаза Зоишны под лучом фонарика то сужались до щёлочек монетоприёмников , то тут же в несказанной радости узнавания взлуплялись подобно силиконовым пузырям. Женщина что-то говорила , но профессор лишь видел артикуляцию невероятно асимметричного рта. И тут-то в узком проходе между баней и гаржом замаячили чудовищные очертания истинного хозяина лесных просторов Тэля. Сохатый был выше гаража не менее , чем на метр , а правой частью раскидистых рогов задевал кирпичную трубу бани , снося жестяные фартуки и отливы. Профессор бросился наутёк на всех четырёх конечностях , кувыркаясь и прыгая по снегу как взбесившийся гиббон. За пределами участка снегу было больше , но Гигоиш вмиг добрался до погреба с внешней стороны забора. Заросшая молодыми сосенками , не открываемая лет десять дверца покосилась а ржавый чемоданный замочек не оказал никакого сопротивления. Профессор буквально ворвался в погреб сквозь снежный намёт , на ходу разгребая всё на своём пути. Захлопнув за собой ветхую дверцу , старикан повалился спиной на пахучее сено над закрытым люком и затих. В это время невозмутимый рогатый гигант оказался рядом со снежным коконом Зоишны. С интересом лесного жителя лось обошел сугроб и фыркая огромными ноздрями размером с кулак , приблизился в узкому оконцу в снегу. Зоишна снова заметила какое-то движение у своего лица. Сильно запахло мускусом и каким-то нутряным смрадом. Казалось к лицу поднесли забытое ведро с пищевыми отходами. Зоишна сморщилась в темноте своего гротца , в носу характерно защекотало , кольнуло и в лёгкие медленно стал засасываться зимний воздух. Лось с интересом просунул своё полуметровое едалище глубже в снежное оконце. "- Володька , что обалдел что-ли?" - пронеслось в голове Зоишны , но её тело было рефлекторно обездвижено и сосредоточено на медленном глубоком вдохе... Глаза Селицкой уже принимали положение глаз тайского божества , грудная клетка с хрустом разбухала , натягиваясь и крепчая. Сугроб слегка надтреснул сзади , с макушки осыпалась часть снега. Лось продвинул морду до самого лица Зоишны и колкие волоски звериной щетины уткнулись в ноздри вздутой перед взрывом дачницы.. Спастический миг был молниеносен и оглушающе громок. Гигоиш сквозь вьюгу слышал леденящий душу чих Зоишны , эхом пронзивший окрестные опушки. Казалось , что на средневековой дыбе прощается с жизнью отважный испанский еретик. От неожиданности лося , как щенка отбросило в снег и оторопевшее животное не устояло на своих длиннющих ногах. Неловко завалившись набок , сохатый беспомощно барахтался в сугробе , молотя копытами по хрупкому насту. Дёргаясь всей своей массой , лосяра панически мотал гигантской башкой в попытках найти опору. Сугроб Зоишны рассыпался будто пуховый и перед животным возник ещё и причудливый , замотанный в чудные хламиды человек.. Селицкая , не видя барахтающегося сохатого , снова вбирала в себя воздух и вытаращивалась , группируя тело для нового чиха. Лось еле-еле привставал на ноги , когда окрестность огласил новый истошный крик казематного смертника. Несчастное животное никогда не испытывало подобного стресса , лось с места прыгнул метров на шесть , затем на восемь и , увязая в снегу и проваливаясь , галопом понесся к лесу. У Гигоиша в погребе волосы шевелились на загривке - "- Зоишне каюк... Какая страшная смерть... нелепая... А что я мог сделать... У меня ни ружья... ни копья... ни кинжала... ни... " Профессор заплакал , осознав свою глубокую , давнюю , пожизненную и неистребимую трусость. Лёжа на старом сене в том самом погребе , он снова и снова возвращался мыслями к тем жизненным случаям , когда страх жуткими щупальцами парализовал его и любые поползновения мужского начала бесславно гибли в охваченном оцепенением сознании. Рядом на сене валялись какие-то женские башмаки , крупные трубчатые кости , летний сандаль сорок восьмого размера , пустая бутылка из под шампанского , ещё одна длинная кость. Казалось , ранее этот погреб облюбовали каннибалы или какие-то страшные сектанты , практикующие людоедство. Профессор робко выглянул наружу. Метель лютовала и сосны на полянке метались кронами как флажками.Стоял глухой и протяжный гул лесного ненастья. Гигоиш выполз из погреба и осторожно посмотрел туда , где предполагалось место трагедии. "- А что же я скажу Светлане?" Прорфессор медленно подползал к гаражу , боязливо выглядывая из-за снежных холмиков. Никого... Гигоиш привстал на четвереньки и , подобно бездомному барбосу , опасливо подкрадывался к остаткам сугроба Зоишны. Никого... На рогах утащил. Ужас! Какой свирепый зверь. Никогда бы не подумал. Профессор смотрел сквозь метель и ясно всё видел. Искусственный глаз не моргал , не слезился , не подводил. Зоишны нигде не было. Профессор робко приподнялся на ноги , не отряхиваясь от снега. Уныло и виновато шел он к веранде , ожидая неминуемой казни от собственной жены. Войдя в дом , профессор отметил про себя , что гнилого запаха баранников уже нет. Осторожно пройдя на веранду , Гигоиш обреченно предстал перед супругой. Дрэмп глядела на мужа тем традиционно-прокурорским взглядом , что много лет характеризовал её к нему отношение. "- Ну и что ты на это раз пролепечешь?" - ледяным тоном спросила Дрэмп. Гигоиш пожевал губами и сглотнул ком. "- Света... Зоя там... Была в снежном... Ну... обледенела вся. "- Как Зоя Космодемьянская , что-ли?" - переспросила Дрэмп , подыгрывая старому неуду. "- Ну... нет... А потом пришел этот..." "- Кто? Снежный человек? Инопланетянин? Или может быть твой покойный папаша-комиссар с маузером?! А?!" Профессор весь сник. Что ? Что ему противопоставить этому женскому неверию? Что возразить этому презрительному сарказму доминирующей самки? Профессор лепетал : "- Из леса пришел..." " - Михалыч?" - насмешливо перебила Дрэмп. И тут профессор не выдержал. Сейчас я её урезоню.. Сейчас я её обескуражу... Сейчас... Собравшись с духом , Гигоиш выпалил : "- Зоишна погибла." Дрэмп несколько вопросительно оглядывала супруга с ног до головы , а затем произнесла: " - Ты сейчас сам , змея очковая , погибнешь! Совсем из ума выжил?! У тебя от мороза галлюцинации что-ли? Что ты несёшь?" Профессор упал на колени и воздел руки к жене : " - Её лось на рогах в лес утащил! Я сам видел!" "- Я тебе сейчас самому рога поломаю! Ополоумел , старый! В маразм впал! " - и Дрэмп набросилась со шваброй на защищающегося Гигоиша , дубася его со всей силы. Удары сыпались на профессора как горох , едва увёртываясь , он продолжал выкрикивать : "- Лось огромный! Сарай кушал ! Дрова кушал! Зоишну кушал!" Дрэмп молотила супруга шваброй так , что от его пальтугана отскакивали клочья и заплатки. "- Лось сугроб подошел ! Лось меня прогнал! Ай! Ай! Я в погреб сидел! Там кости видел! Много кости! Ай! Ой! Ай!" Дрэмп поддавала и ногами , пинала от души и оттяжечкой. "- Зой кричал! Сильно кричал! На весь Тэль кричал! А-а-а-а-а ! Ой! Там в погребе съели ! Люди съели! Башмаки съели! Бутылки съели!" Дрэмп обломала об него швабру "- Старый олух! Из ума выжил! Маразматик!" , и продолжала колошматить Гигоиша. "- Лось ушел! С Зой ушел! В лес ушел! На тот свет ушел!"- на последнем издыхании лепетал профессор , проваливаясь в забытьё... Оттащив обмякшее тело супружника с прохода веранды , Дрэмп заволокла его в дом , уложив рядом со шкафом. Зоишна сидела тут же и тупо глядела на лежащего. Лицо Селицкой то сосредотачивалось как у гроссмейстера , то было непроницаемым как у карточного шулера. Щёки натягивались к вискам , как это бывает при трудном натягивании неудобной обуви , а рот расползался в виде жидких драников по сковороде. Дрэмп отдышавшись , кивнула на тело на полу : "- Из ума выжил. Речь человеческую забыл. Как чукча теперь. Моя-твоя." Зоишна изумлённо перевела взгляд на сестру , при этом неестественно плюща нос и кривя ротовую щель в форме руны Зиг. Уши у Зоишны слегка шевелились , а кожа на шее натягивалась многочисленными тяжами , напоминая варана. Гигоиш чуть пошевелился и застонал. Дрэмп предложила не ждать Михалыча , а садиться ужинать. Зоишна солидарно закивала , выпятив нижнюю губу до самого подбородка и громко сопя через нос. "- Светуль , я же торт забыла вынуть! Как приехали , он так в пакете и стоит в багажнике." Дрэмп нехотя ответила: " - После бани завтра и достанем к чаю."