Барт Ван Леувен

«В двенадцать или тринадцать лет мне в руки попалась книга «Семья человека». Это была книга по следам выставки в Музее современного искусства в Нью-Йорке, её куратором был Эдвард Стейхен, - вспоминает Ван Леувен в одной из своих книг. – Меня потрясло, что выражение эмоций людей на фотографиях, несмотря на их разнообразие во внешности, культуре, среде обитания, были одинаковыми во всём мире. Было ясно, что между всеми этими людьми и нациями больше сходства, чем различий. Тогда я осознал то, что мне, ребёнку, было трудно описать, но что связывало всех нас: человечность. Эта книга, вероятно, послужила источником вдохновения для всех моих последующих работ, в которых, сознательно или нет, я всегда искал вневременную человеческую историю».

Мать Ван Леувена купила ему его первый фотоаппарат, как он сам шутит, «чтобы держать подальше от улицы». В семнадцать лет первые снимки Барта были опубликованы в голландском андеграундном журнале Hitweek. В 1969 году он окончил Университет прикладной фотографии в Гааге.

«Я понял, что фотографы могут делать с изображением то, что писатели могут делать со словами. Передавать чувства, которые трудно описать, но которые имеют глубокий смысл. В своём рассказе «Слюни дьявола» аргентинский писатель Хулио Кортасар дал наилучшее определение фотографии: «Один из лучших способов борьбы с забвением и небытием – это фотографирование. Уметь интерпретировать реальность подобным образом, показалось мне прекрасной профессией».

Уже в своих первых работах Ван Леувен намеренно отказался от нарочитой «модности». Кинематографичный стиль повествования стал его фирменным приёмом. Его ассистенту Франсу пришлось привыкать, что Барт как уличный фотограф мечется среди толпы, используя лишь ручную камеру и короткие объективы. Он никогда не прибегал к фильтрам, теле и широкоугольным объективам. 

Круговорот жизни и эмоций не угасал и так происходило на каждой съёмке Ван Леувена. Он мог усадить босых моделей в платьях от кутюр на лошадей и снимать их в полумраке костра на берегу реки. Сорваться и уехать в Марокко, чтобы снять свою версию богемной любви писателя Пола Боулза и его жены Джейн. Большинство его съёмок – это оммажи, за которыми стоят истории уникальных личностей, знаковые романы, фильмы, события.

Погружая моделей в естественные декорации городских улиц, он позволял случайности указывать ему путь.

«Я всегда старался быть открытым для совпадений, не ограничивая себя заранее определённой концепцией, чтобы найти то, что я даже не искал, но на самом деле это было лучше, чем я мог себе представить».

В 26 лет фотограф переехал в Нью-Йорк.

«На год позже, чем я обещал себе. Ошеломлённый энергией, которую излучал город, я был убеждён, что в Нью-Йорке возможно всё. Первые две недели я почти не спал. За несколько лет моя жизнь полностью изменилась. Из застенчивого мальчика с фотоаппаратом, живущего в подвале, я превратился в фотографа моды и рекламы с собственной студией, о которой никогда не мечтал».

Ван Леувен гордился тем, что какое-то время проживал в легендарном отеле «Челси» и был близко знаком с его богемными постояльцами. Он снимал Уорхола и Баскию, которые занимаются спортом, Фредди Мерькьюри, Джорджио Армани, Джерри Холл. Воспоминания о тех временах можно прочесть в его блоге и книгах. Его работ жаждали все модные глянцевые журналы 80-х и 90-х. «Жизнь была похожа на непрекращающуюся вечеринку», - говорил он.

Творческий взлёт фотографа прервала неожиданная мышечная болезнь – Миастения Гравис, сложное аутоиммунное заболевание. Вынужденно оставив карьеру фотографа, Ван Леувен сосредоточился на написании книг, чтении лекций по скайпу. Всё, что он написал не было стандартными учебниками по фотографии, в его размышлениях заложена глубокая философия видения фотографии, как предмета искусства, достижения её максимальной подлинности, уникальности.

Фотографа не стало на 67 году жизни, до самого ухода он жил с семьёй в своей родной Голландии, в Амстердаме. Его фотографии находятся в частных коллекциях модельеров, часть снимков хранится в Музее Энди Уорхола в Питтсбурге. О Барте Ван Леувене, чьё имя в наши дни незаслуженно забыто, знатоки фотографии говорят, как о мастере, который полностью переписал правила своей профессии, придав модной фотографии искренность и живую энергию.