О ЖИЗНИ СОБАЧЬЕЙ…
Николай Глушко (рассказ 2007г.)
За всю мою долгую жизнь у меня было четыре собаки.
Ни одну я не держал на цепи, мне было жаль друга держать на привязи.
Еще в школьные годы моего первого четвероного друга подарил мне отец,
когда вернулся из сталинского заключения.
Первый был Джек, как мне сказали, немецкая чистокровная овчарка.
В то время я не очень разбирался и был горд своим псом.
Радовался своему другу недолго, так как через год Джека родители обменяли на картошку.
С Джеком кончилось мое детство.
Мне исполнилось восемнадцать лет, я уже жил на Крайнем Севере,
и однажды в гостях произошел трагический случай.
Маленького щенка переехала машина, и хозяин решил от него избавиться.
Меня отговаривали, что щенок не жилец, но я взял его и с Богом. Почти год
он лежал, поил его молоком, и произошло чудо. В один прекрасный день он
встал на ноги, шатаясь и весь, дрожа, и начал заново учиться ходить.
Наступило короткое северное лето, и мы вдвоем уже прогуливались по берегу Белого моря.
Оказалось, что он была она, дал ей имя Пепка, уж больно маленькая была.
Ласковое создание, она знала мое настроение и, если я был занят или не в настроении, Пепку не было слышно.
Но, как только я освобождался от работы, мигом заскакивала мне на руки, и ее ласки и чувства,
как у человека, приводили меня в хорошее расположение духа.
После развода с женой мне пришлось собаку отдать в хорошие руки.
Я переехал с острова на материк, и каждый раз, когда встречал Пепку на острове Ягры,
она пулей летела ко мне, оставляя в глубоком удивлении свою пожилую и одинокую хозяйку.
Пепка запрыгивала на руки, меня всего облизывала, как бы говорила слова благодарности:
«Спасибо, мне очень хорошо!» Женщина Анна Петровна благодарила меня и желала много лет жизни.
Прожил я на Севере 22 года, а Пепка, хотя и стала очень старенькой, но помнила меня.
Третью собачку притащили домой мои дочки, это был маленький щенок породы боксер.
Но вскоре детям наскучило ухаживать за ним, и он стал моим.
К моему удивлению, из так называемого «боксера» выросла огромная овчарка.
И каждый день водил его с четвертого этажа на прогулку по собачим надобностям в любую погоду.
Ричард это оценил, был очень гордый и признавал только меня.
Когда я отсутствовал, никого не подпускал к моим вещам, и отказывался, есть, из других рук.
Оказался очень умный, в год заговорил слова:
«мама», «папа»; игрушкой не хотел быть детям.
Дошло до того, что приходилось брать его с собой на работу. Прожил он десять лет.
Вид у него был устрашающий и рост, и вес любого отпугивал.
Было время, все просили продать его за большие деньги.
Продать я не смог, но, подвернулся мой коллега хороший художник, по его просьбе я подарил ему Ричарда.
С условием, если не приживется, вернуть назад. И мне вскоре его вернули. Верность Ричарда была необычайной силы,
там он в течение двух недель не ел и не пил, не подпускал никого к себе.
И стал таким злым, что не отходил от меня и на всех кидался, как лев.
Семья стала требовать его усыпить.
В один «прекрасный» день я его отвез за сто километров в степь, где кроме овцеводов никто не жил.
Надеясь, что кто-то из чабанов прикормит, и он приживется, а чтобы он не бежал за машиной,
пострелял в воздух из пистолета. Он лег в посадках и смотрел вслед мне и моему «Запорожцу», было очень плохо на душе.
И перед выездом на трассу меня остановил милицейский патруль.
Оказывается, выстрелы услышали чабаны и позвонили куда следует,
обнаружили пистолет-пугач, проверили и отобрали права.
За предательство надо платить, через год по работе я проезжал мимо той отары, остановился.
Стоял и курил, и чувство было такое, что кто-то на меня смотрит и зовет.
Подбежал огромный пес, виляя обрубленным хвостом боксера, в душе похолодело.
Он смотрел на меня, а я на него. «Да это же Ричард!» вырвалось у меня из души.
Прижал меня к машине и облизывал все мое лицо, вскоре на лошади подъехал чабан.
Поговорили, что зовут его Мальчик, и он считается лучшей в округе.
Мне было приятно и стыдно. Глаза Ричарда плакали, я готов был забрать его домой, не смотря на все свое семейство.
Новый хозяин просил его оставить за любые деньги, я второй раз был наказан за предательство.
Потрепал я его по могучей холке.
- Прости,- говорю Ричард, - тебе здесь будет лучше.
Я ехал никуда и только поздно вечером вернулся домой. Мне было пятьдесят лет.
Всю ночь сердце болело, а утром я уехал на очередной репортаж в степь.
Несколько лет объезжал то место, где работал очень злой и смелый, мой пес Ричард.
Четвертый пес Рекс чистокровный боксер появился неожиданно.
Время было ельцинское, у нас была фирма, работали всей семьей, было не до собак.
Привозили товар, разбирали дома, утром на рынок и так каждый день.
Работали, чтоб не умереть с голоду. Однажды зашла жена и говорит:
- Там ребята боятся зайти домой, собаку привели.
Открываю двери, младшая дочь на веревочке держит непонятное животное, одни ребра торчат, с худой курносой мордочкой.
-Что это? – я спрашиваю.
- Твоя любимая порода «боксер», папа.
Он был чистых кровей. Первые дни соседи шарахались от его вида, приходилось всем объяснять, что мол, так-то и так-то.
Через месяц он стал похож на своих сородичей, а через полгода все мы уже любовались им.
Но здоровьем он не блистал: сердце был слаб. Постепенно я узнал его судьбу:
«новый русский» купил себе игрушку за двести долларов, тушил об него дорогие сигареты,
а потом среди зимы выбросил из машины. Щенок прожил свои первые месяцы на морозе в голоде, пытался на помойках,
дрался за каждую корку хлеба. И на протяжении десяти лет ел жадно, не подпуская к своей тарелке.
Рекс для всех был любимцем в нашей семье, хотя до полного роста так и не вырос.
Всегда защищал слабого в семье, не разрешал грубить и не терпел крика. Когда стал плохо уже видеть, ушел из дома и не вернулся.
Рекс не мог пережить свою старость. Он не хотел быть обузой, и, как настоящий мужик, скрыл от нас свою смерть.
Мне 65 лет и у меня пятая собака Джим, думаю, что последний в моей жизни друг.
Частенько вырывается имя Рекс, на что Джим реагирует удивленно.
Ему исполнился год и решил надеть ошейник, так, просто для солидности.
Джим забился в угол и целый день не выходил гулять, пришлось снять ошейник, и
Джим стал радостным и веселым и тут же принялся охранять территорию нашего дома.
Никакая солидность не заменит доверие и свободу настоящему другу.
Собачья верность не только удивляет, но и служит примером для всех человекоподобных.
Николай Глушко 2007г.
Комментарии: