Как утверждают жители города, лоза торжественно прибыла на их земли две тысячи лет назад под барабанный бой римских легионеров. Именно Каору (в вольной русской транскрипции Кагору) было суждено дать название российскому церковному вину. Почему так случилось, сегодня сказать сложно, тем более что нынешний сухой каор имеет мало общего с нашим сладким крепленым кагором. Но попробуем в этом разобраться.
В Средние века судьба благоволила к каорским винам. Каор — один из этапов знаменитого Пути Сантьяго (Святого Иакова — апостола Христа и покровителя Испании), а это значит, что многим паломникам, побывавшим в этом городе, местное вино было хорошо известно. Тысячи путешественников, восстанавливающих силы после трудного пути, отведав глоток-другой доброго каора, рассказывали потом о его удивительных свойствах братьям по вере. В христианском мире каоры считались исключительно полезными для здоровья.
Когда в России во времена Петра I возник вопрос, какое вино использовать для нужд пореформенной церкви, выбор пал на каор.И вовсе не из-за его целебности (хотя утверждают, будто сам царь лечил им язву желудка) и не из-за того, что его признали евхаристическим в Авиньоне, а по чисто практическим соображениям. Насыщенные каоры лучше других соответствовали православной традиции добавлять в преосуществленное в Кровь Христову вино горячую воду («теплоту», «зеон»). Чтобы сильно разбавленное вино сохранило цвет, оно должно было быть очень экстрактивным, и каор как нельзя лучше отвечал этому требованию.
В Средние века судьба благоволила к каорским винам. Каор — один из этапов знаменитого Пути Сантьяго (Святого Иакова — апостола Христа и покровителя Испании), а это значит, что многим паломникам, побывавшим в этом городе, местное вино было хорошо известно. Тысячи путешественников, восстанавливающих силы после трудного пути, отведав глоток-другой доброго каора, рассказывали потом о его удивительных свойствах братьям по вере. В христианском мире каоры считались исключительно полезными для здоровья.
Когда в России во времена Петра I возник вопрос, какое вино использовать для нужд пореформенной церкви, выбор пал на каор.И вовсе не из-за его целебности (хотя утверждают, будто сам царь лечил им язву желудка) и не из-за того, что его признали евхаристическим в Авиньоне, а по чисто практическим соображениям. Насыщенные каоры лучше других соответствовали православной традиции добавлять в преосуществленное в Кровь Христову вино горячую воду («теплоту», «зеон»). Чтобы сильно разбавленное вино сохранило цвет, оно должно было быть очень экстрактивным, и каор как нельзя лучше отвечал этому требованию.
Интересно!