Владимир Глынин. Мастер фото глянца

— Владимир, известно, что в фотоискусство вы пришли из балета, оставив труппу Большого театра. Неужели в детстве вам в руки никогда не попадал фотоаппарат?

— Конечно, попадал. Я много путешествовал с балетом и фотоаппарат, естественно, всегда был в руках. Но он никогда не вызывал профессионального интереса, снимал я им мало, предпочитая запоминать глазами происходящее вокруг. Однако со временем у меня сформировалось стойкое ощущение, что от моей сценической деятельности не остается ничего осязаемого — того, что можно было бы показать со словами «вот над чем я работал последние несколько лет, месяцев или недель». Кроме того, большой минус балетной карьеры в том, что после 35 лет физические данные артиста идут на убыль, тогда как опыт и знание жизни только прибавляются. Эти две кривые, редко стыкующиеся в правильном возрасте и времени, очень удручали — не хотелось остаться к 40 годам без профессии. При этом, мне однозначно было интересно искусство — желание сидеть в офисе или заниматься банковскими делами отсутствовало напрочь.

— Снимать вы начали в 1995-м, а в 1997-м состоялась ваша первая персональная выставка. Как произошел столь резкий взлет к профессиональному овладению профессией?

— В 1995 году я был на гастролях в Лос-Анджелесе и друзья познакомили меня с их другом-фотографом. Забавный, смешной — он ездил на огромном «Форде», багажник которого был забит сношенными кроссовками, бейсбольными битами, кучей камер, пленок. Меня очень впечатлил этот антураж. «Неужели, — думал я, — человек может жить так, как живет этот фотограф? Здорово, мне нравится!». Мы вместе съездили в магазин second hand, расположенный в каком-то глухом пригороде Лос-Анджелеса и он купил мне в подарок Nikon… Это были времена, когда люди искусства сами собирали по 50 долларов на то, чтобы снять помещение для выставки, купить «кока-колу» для гостей. Когда у моих знакомых художников один человек отказался участвовать в подобном мероприятии, они предложили занять это место мне. Несмотря на то, что среди них я был единственный фотограф, на выставке были проданы только мои работы. А посетившие экспозицию фотограф Дмитрий Власенков и Ольга Свиблова сказали, что я просто обязан этим заниматься. Конечно, из Большого театра я уходил, когда уже не мог совмещать две профессии одновременно. Поэтому распростился с балетом легко и быстро: принял решение за один вечер, наутро пошел к руководству, а через пару дней вышел из театра, как будто никогда в нем не работал. Было смешно.

— Как искали свой стиль в фотоискусстве, профессиональный почерк?

— Я учился фотографировать по книгам, старым журналам — L'Officiel, Vogue 70-х годов. Не могу сказать, что мне изначально был интересен fashion как таковой. Мне просто нравилось снимать людей. Что касается собственного стиля, то его поиск — большое заблуждение. Человек должен снимать то, что ему нравится и быть в этом искренним. Если он талантлив, стиль появится сам. А искать то, чего нет — глупо! Стиль приходит с годами, с опытом. Нужно снимать, нужно пробовать. Мало того, стоит даже копировать работы понравившихся художников-фотографов! Потому что, во-первых, у тебя все равно никогда не получится снять так же, во-вторых, ты либо примешь их «видение», либо быстрее пройдешь этот этап, поскольку через увлечение мастерами проходит любой начинающий фотограф. Для меня таким культовым фотографом был Аведон. Со временем пристрастия менялись. Но даже сейчас я иногда открываю для себя какое-то новое имя из всем известных классиков, начиная вдруг понимать и интересоваться языком, на котором «говорил» мастер.

— На сегодняшний день вы являетесь одним из самых известных в России fashion-фотографов. В чем специфика данного направления фотоиндустрии?

— Статус fashion-фотографа в России весьма неоднозначен, учитывая факт, что самой fashion-индустрии здесь как таковой нет, и пока, к сожалению, не предвидится. Возможность подобного рода съемок очень ограничена — и по бюджетам, и по форматам, которые есть у любого журнала. Настоящий фотограф-художник не может постоянно жить в рамках. Поэтому, если раньше мне льстило, когда меня называли одним из лучших fashion-фотографов, то в данный момент я всячески стараюсь самому себе доказать, что являюсь фотографом, который наряду с fashion может снимать и социальные, и арт-проекты, красивые портреты и т. д. Необходимо движение! Нельзя всю жизнь снимать в одной и той же студии, одних и тех же манекенщиц, для одних и тех же журналов. Это скучно! Все равно что на протяжении 20 лет танцевать один и тот же спектакль.

— Что вообще подразумевает под собой жанр fashion-съемки?

— Глянцевые журналы — это часть механизма по продаже вещей на рынке элитной продукции: на ее продвижение направлено все, что они производят. Поэтому, Фотограф не может в одиночку вытянуть съемку при плохом стилисте, плохой модели, и наоборот. Но талантливый фотограф всегда привносит в коммерческий процесс долю своей креативности. Поэтому примеры очень интересных идейных съемок, великолепно совпадающих с бизнес-задачами не редкость. Та же реклама может быть сделана очень примитивно и тупо, а может талантливо и красиво. Это сложно, но возможно.

— Кто входит в команду fashion-фотографа?

— Хорошо организованный рабочий процесс означает, что с утра перед съемкой ты всегда получаешь хорошую чашку кофе и начинаешь работать в прекрасном настроении. Поэтому команда, это, прежде всего, — продюсер, агент, благодаря которым ты не отвлекаешься на разные организационные моменты, и ее креативная часть, состоящая из стилиста, ассистентов, модели или селебритиз (в зависимости от съемки), визажиста, парикмахера. Нельзя недооценивать ни одну из вышеперечисленных позиций. Плохая работа любого из этих людей ведет к неудачному результату. Когда фотограф из-за некрасиво уложенных волос или плохого мейкапа не видит образ, который ему хочется снимать — никакой фотошоп не поможет. В хорошей fashion-съемке нюансов миллион! Недаром же на фотосессиях, проводимых теми же итальянским, американским или французским Vogue, работают не только самые известные западные фотографы, но и звезды по мейкапу, волосам, стилю и т.д.

— Насколько важную роль играет красота и профессионализм моделей? Как вы их выбираете?

— Рынок моделей в России очень отличается от западного. Найти в России, не в обиду будет сказано всем нам, хорошую модель очень тяжело — их быстро портят плохие съемки, фотографы и журналы. Они начинают работать клише, снимать их становится невозможно. Легче взять девочку, которая вообще ничего не умеет и попытаться работать с «чистым материалом». В Европе договориться со звездой подиумного бизнеса тоже тяжело, но при этом их много. Что касается выбора, то для меня в модели важно присутствие харизмы — часто необъяснимой, неуловимой, но всегда заметной. Тут нельзя путать. Есть модели, что называется, с «белыми» лицами, 
на них удобно «рисовать» любой образ в зависимости от задач съемки — гранд-даму, девочку на берегу озера и т.д. Но при этом в любом из этих образов именно харизма помогает модели быть выразительной. Бледность внешности наряду с внутренней «наполненностью» — вот это интересно!

— А как насчет красоты?

— Я не люблю идеально красивые лица. Чаще всего за ними кроется большая пустота. Есть модели с торчащими ушами, непропорциональными носами, неидеальным овалом лица, но они настолько любят свою работу, что преображаются перед камерой! Время красивых поз прошло. Сейчас очень много fashion-фотосессий, скорее напоминающих кино, нежели съемку красиво одетых манекенов. Современная модель должна быть артистичной, уметь хорошо владеть своим телом, раскрываясь, вживаясь в образ, полностью отдавая себя работе, заряжая всех одним своим присутствием. Таким девушкам не надо говорить куда поставить руку и куда посмотреть — фотографу остается только ловить моменты. Их хочется снимать постоянно! Не подиумы и не показы делают из моделей звезд, а именно фотографы. Когда девушка появляется на обложке одного, другого журнала, это говорит о том, что она востребована. Дизайнеры тут же начинают ее брать на показы. Почему так популярна Кейт Мосс? Потому что фотографы ее обожают, с ней легко. Она может быть разной, она интересна, а не потому что у нее какой-то специфичный разрез глаз или что-то уникальное в фигуре.

— Умение общаться влияет на результат?

— Конечно. Хотя я раньше почему-то недооценивал этот процесс. Работать на съемке — обязанность модели, но как она будет это делать, зависит от фотографа. Если ты не будешь замечать ее, грубо говоря, относиться как к куску мяса, то она так же у тебя и отработает. А если ты максимально настроишь общение и дашь понять, что это самая лучшая съемка в твоей жизни, она выдаст даже больше, чем способна.

— Где лучше всего проводить fashion-съемки — на природе или в студии?

— Смотря какую задачу ставит перед собой фотограф. Мне, по большому счету, все равно, где снимать. Единственное — я не люблю экстремальных фотосессий, при минусовых температурах, в некомфортных условиях. Если съемка ведется как подвиг — ничего хорошего в этом нет. Я предпочитаю работать быстро, чтобы у всех ее участников осталось ощущение праздника, а не каторги. Я не понимаю тех фотографов, которые мучают моделей, они видимо вообще не знают, что хотят снимать. Это не профессионально, человек должен приходить на съемку и быть к ней готов, как хороший режиссер: если нет режиссера, то нет и спектакля, какие бы хорошие актеры ни были собраны.

— Какова роль техники в вашей профессии?

— Долгие годы я снимал буквально на одну камеру. Сейчас у меня порядка 7–8 камер: цифровые, пленочные, старые, новые. Я варьирую их в зависимости от съемки: если это рекламная съемка — нужно суперразрешение, снимаю движение — соответственно, нужна быстрая камера, необходим быстрый результат — беру цифру хорошего качества. Я не могу сказать, что у меня есть какая-то любимая камера. К технике отношусь лишь как к части процесса.

— Как ставите свет?

— У меня в арсенале порядка 10 источников света. Но я не припомню случая их одновременного использования. Максимум шесть-семь, когда нужно добиться эффекта полуосвещенности: это очень сложно и такие случаи редки. Я предпочитаю один источник света и уверен, что этого достаточно, чтобы творить чудеса. Это может быть большой софт-бокс или узко направленный луч: вариаций масса и какую именно световую схему использовать — вопрос вкуса. Моя практика показывает, что чем проще свет, тем лучше.

— Николай Цискаридзе в интервью «Фотоделу» рассказал, что его вы снимали дома, подсвечивая двумя торшерами и затем один из этих кадров стал эмблемой фирмы-производителя балетной одежды…

— С Колей была чуть ли не первая моя съемка. Это происходило у меня дома, в однокомнатной квартире. Я повесил на стену покрывало с дивана и прикрепил по бокам две кухонные лампы-прищепки. Я всегда буду помнить этот случай, потому что считаю, что безвыходных ситуаций не бывает. Отличную съемку можно провести при любом освещении, даже при свете свечи сделать невероятной красоты фотографию. Если фотограф будет сильно зависим от техники, он далеко не уйдет.

— Настроение, опыт, техника, стечение обстоятельств — что в большей мере влияет на итог работы?

— Люди в моей команде обладают безупречным вкусом и в курсе всего, что происходит в fashion-индустрии по всему миру — Нью-Йорке, Париже, Лос-Анджелесе… Эта информация крайне необходима и во многом определяет успех съемки, настраивая всех на одну волну, формируя общее творческое настроение. Иначе начинаются поиски непонятно чего. Например, хороший визажист не тот, который может нарисовать все, что угодно, а тот, который прекрасно понимает, что мы снимаем и сам подсказывает креативные идеи. Кроме того, важно время, потраченное на подготовку к съемке: задумки иногда приходят сразу, но к более интересным приходится идти. При этом я их ни в коем случае не вымучиваю — если идея не идет, я от нее отказываюсь.

— Есть какие-то правила, которым следуете неукоснительно?

— Железное правило — чтобы не было скучно. Если мне самому не интересна создаваемая композиция, я возьму перерыв и подумаю, как ее изменить.

— Какова роль цветовых решений?

— Любую посредственную фотографию можно спасти, переведя ее в черно-белый вариант. С цветом такой номер не пройдет. С ним работать гораздо сложнее. Любой цвет имеет свои акценты, от сочетания с другими оттенками может меняться — это целая наука! Я люблю цвет, но мои пристрастия постоянно меняются. Если мы говорим о журналах, то им нужны яркие цветовые решения. А мне по вкусу более сложные, приглушенные оттенки. Но недооценивать силу яркого цвета тоже нельзя — он может быть сильным акцентом фотографии. Очень важно не перегнуть палку — все должно быть сбалансировано между собой. Цвет — это очень сложно, но интересно.

— Можете вспомнить несколько примеров наиболее интересных с вашей точки зрения съемок? В чем была их изюминка?

— Я — фотограф, для которого результат определяет все. Самое ужасное, когда съемка проходит весело, хорошо, здорово, а на выходе ты получаешь дерьмо. Поэтому процесс я оцениваю по итогам работы. Но иногда увлекательный процесс совпадает с потрясающим результатом. Таким был проект с Федей Бондарчуком «Время настоящее и его герои», благодаря которому я серьезно полюбил портретный жанр. Он был выставлен два года назад в Новинском пассаже, и сейчас находится в последней стадии — по его итогам мы выпускаем книгу. Это более 100 фотопортретов известных и просто интересных людей, которые окружают Федора и меня… Тина Канделаки, Ольга Слуцкер, Тигран Кеосаян, Михаил Ефремов, талантливые актеры, дизайнеры, визажисты — немного странный набор для окружающих, но абсолютно логичный для нас.

— Распишите по шагам одну из ваших фотосессий. Сколько времени она занимает?

— Мы возьмем некий средний вариант журнальной съемки. Все начинается с того, что я получаю звонок от стилиста или кого-то из сотрудников журнала с предложением о сотрудничестве. Дальше мы встречаемся — обсуждаем варианты сюжетов, где хотелось бы это снять: каждый высказывает свои идеи до тех пор, пока мы не придем к окончательному, общему видению. Как минимум, очень редко, это одна многочасовая встреча, обычно две-три. После этого идет уже непосредственная работа продюсера по организации съемочного процесса; стилист подбирает вещи, производит необходимые примерки. Я предпочитаю, чтобы на съемке уже не было места экспериментам — стилист должен четко понимать кого и во что он одевает. Отсняв необходимое количество кадров, я обычно беру паузу в два-три дня, чтобы потом с совершенно свежим взглядом встретиться с заказчиками и утвердить окончательный вариант. Затем — пост-продакшн, мы проектируем цвет, контраст, плотность. Иногда этот процесс рождает неожиданный результат и визуальная картинка полностью меняется: снимали светлую, а выдали темную съемку и т.п. И, наконец, сдача в журнал. Fashion-съемка — очень долгий процесс. День работы с камерой — далеко не концентрация всего, что было сделано. В совокупности она занимает четыре дня постоянной работы.

— По каким причинам можете отказаться от выполнения того или иного заказа?

— Очень важно, чтобы люди говорили на одном языке, одинаково видели результат. Иначе незачем тратить время. Дело здесь не в деньгах, а в том, что если я претендую называться фотографом — человеком искусства, а не ремесленником, то компромиссы не уместны. Есть фотографы, которые всю жизнь хотят снимать fashion, а снимают банки с подсолнечным маслом, потому что им нужно жить, они так зарабатывают. Но перейти от съемок банок с маслом к съемке fashion практически невозможно — человек должен отказаться от этого пути и быть готовым к возможной неудаче. Усидеть на двух стульях в данном случае невозможно.

— Что вам интересно снимать?

— Мне интересно умещать в одном кадре целый маленький фильм, законченную историю. Показывать просто красоту — красивую одежду, лица — скучно.

— Всему ли при желании можно научиться?

— В жизни возможно все. Человек, который не ставит перед собой границ — получает все что хочет. Иной раз происходят невероятные вещи и так быстро, что в самых смелых фантазиях не можешь себе вообразить. Но если человек себе ставит барьер, то скорее всего у него ничего никогда не будет. Любой фотограф в этой стране может добиться обложки Vogue.

— То есть в принципе, чтобы войти в этот бизнес достаточно одного желания?

— Это касается любого бизнеса. Одержимость, желание и талант — вот залог успеха.

— Каковы ваши ближайшие творческие планы? График расписан плотно?

— Последние три дня у меня было по две съемки в день. Снимал обложку юбилейного номера L'Officiel. Провел фотосессию, где 
в качестве моделей были задействованы обозреватели светской хроники самых известных журналов. Сюжет — ювелирка и обнаженка. Это было очень интересно — бриллиантовые украшения за несколько миллионов долларов придавали этим всемогущим девушкам определенную статусность. С другой стороны, одеты они были только в нижнее белье. Была большая съемка для Harper’s Bazaar совместно с дизайнером Игорем Чапуриным, который будет праздновать в этом году десятилетие Дома Моды. Также снимал рекламу в стиле fashion для компании Sony. Сейчас при всем моем желании ближайшую неделю я не смогу фотографировать — надо разбираться с текущей работой, наступил этап пост-продакшн. Встречи, подготовка и сдача работы отнимают колоссальное количество времени.

— Ну, и напоследок, ваш совет начинающим, совершенствующимся фотографам?

— Ничего не бояться! Не стремиться к заоблачно дорогим камерам, световому оборудованию — все это вспомогательные, второстепенные вещи. Не зависеть от мнения якобы профессионалов — их на самом деле очень мало. Максимально стараться снимать то, что хочешь, не ставить себе рамки, быть абсолютно свободным в творческих порывах, желаниях. Не оглядываться на мнение окружающих — это универсальный совет.Фотомастер Владимир Глынин. Фотопроект Обложка «Vogue» в кармане любого российского фотографа.

Вы можете также научиться снимать с курсом  "Научись фотографировать лучше" Ссылка на курс: http://3009.ru/nfl/special/

Источник: http://rosphoto.com