error
Регистрация

Из книги мудрости Хайяма.

Рубрика: «Личное»
Автор: Сергей Анатольевич
Опубликовано: 04.08.2014 в 10:19:26

http://ru.wikipedia.org/wiki/%CE%EC%E0%F0_%D5%E0%E9%FF%EC                                                                          Уроженец города Нишапура в Хорасане (ныне иранская провинция Хорасан-Резави). Омар был сыном палаточника, также у него была младшая сестра Аиша. В 8 лет глубоко занимался математикой, астрономией, философией. В 12 лет Омар стал учеником Нишапурского медресе. Он блестяще закончил курс по мусульманскому праву и медицине, получив квалификацию хакима, то есть врача. Но медицинская практика мало интересовала Омара. Он изучал сочинения известного математика и астронома Сабита ибн Курры, труды греческих математиков.

Детство Хайяма пришлось на жестокий период сельджукского завоевания Центральной Азии. Погибло множество людей, в том числе значительная часть учёных. Позже в предисловии к своей «Алгебре» Хайям напишет горькие слова:

Мы были свидетелями гибели учёных, от которых осталась небольшая многострадальная кучка людей. Суровость судьбы в эти времена препятствует им всецело отдаться совершенствованию и углублению своей науки. Большая часть тех, которые в настоящее время имеют вид учёных, одевают истину ложью, не выходя в науке за пределы подделки и лицемерия. И если они встречают человека, отличающегося тем, что он ищет истину и любит правду, старается отвергнуть ложь и лицемерие и отказаться от хвастовства и обмана, они делают его предметом своего презрения и насмешек.

Картина «На могиле Омара Хайяма»

В возрасте шестнадцати лет Хайям пережил первую в своей жизни утрату: во время эпидемии умер его отец, а потом и мать. Омар продал отцовский дом и мастерскую и отправился в Самарканд. В то время это был признанный на Востоке научный и культурный центр. В Самарканде Хайям становится вначале учеником одного из медресе, но после нескольких выступлений на диспутах он настолько поразил всех своей учёностью, что его сразу же сделали наставником.

Как и другие крупные учёные того времени, Омар не задерживался подолгу в каком-то городе. Всего через четыре года он покинул Самарканд и переехал вБухару, где начал работать в хранилищах книг. За десять лет, что учёный прожил в Бухаре, он написал четыре фундаментальных трактата по математике.

В 1074 году его пригласили в Исфахан, центр государства Санджаров, ко двору сельджукского султана Мелик-шаха I. По инициативе и при покровительстве главного шахского визиря Низам аль-Мулька Омар становится духовным наставником султана. Через два года Малик-шах назначил его руководителем дворцовой обсерватории, одной из крупнейших в мире[5]. Работая на этой должности, Омар Хайям не только продолжал занятия математикой, но и стал известным астрономом. С группой учёных он разработал солнечный календарь, более точный, чем григорианский. Составил «Маликшахские астрономические таблицы», включавшие небольшой звездный каталог[6]. Здесь же написал «Комментарии к трудностям во введениях книги Евклида» (1077 г.) из трёх книг; во второй и третьей книгах исследовал теорию отношений и учение о числе[3]. Однако в 1092 году, со смертью покровительствовавшего ему султана Мелик-шаха и визиря Низам ал-Мулька, исфаханский период его жизни заканчивается. Обвинённый в безбожном вольнодумстве, поэт вынужден покинуть сельджукскую столицу.

О последних часах жизни Хайяма известно со слов его младшего современника — Бехаки, ссылающегося на слова зятя поэта.

Однажды во время чтения «Книги об исцелении» Абу Али ибн Сины Хайям почувствовал приближение смерти (а было тогда ему уже за восемьдесят). Остановился он в чтении на разделе, посвященном труднейшему метафизическому вопросу и озаглавленному «Единое во множественном», заложил между листов золотую зубочистку, которую держал в руке, и закрыл фолиант. Затем он позвал своих близких и учеников, составил завещание и после этого уже не принимал ни пищи, ни питья. Исполнив молитву на сон грядущий, он положил земной поклон и, стоя на коленях, произнёс: «Боже! По мере своих сил я старался познать Тебя. Прости меня! Поскольку я познал Тебя, постольку я к Тебе приблизился». С этими словами на устах Хайям и умер. 

Омар Хайям 102
Омар Хайям 102

На розах блистанье росы новогодней прекрасно.

Любимая - лучшее творенье господне - прекрасна.

Жалеть ли минувшее, бранить ли его мудрецу?

Забудем вчерашнее! Ведь наше сегодня - прекрасно.

Омар Хайям 103
Омар Хайям 103

Я болен, духовный недуг мое тело томит,

Отказ от вина мне воистину смертью грозит.

И странно, что сколько я не пил лекарств и бальзамов -

Все вредно мне! Только одно лишь вино не вредит.

Омар Хайям 104
Омар Хайям 104

Моей скорби кровавый ручей сотню башен бы снес,

Десять тысяч строений подмыл бы поток моих слез.

Не ресницы на веках моих - желоба дождевые,

Коль ресницы сомкну- от потопа бежать бы пришлось.

Омар Хайям 105
Омар Хайям 105

Мне богом запрещено - то, что я пожелал,

Так сбудется ли оно - то, что я пожелал?

Коль праведно все, что Изед* захотел справедливый,

Так значит, все - ложно, грешно, - то, что я пожелал.

Омар Хайям 106
Омар Хайям 106

Те, кто украсили познанья небосклон,

Взойдя светилами для мира и времен,

Не растопили тьму глубокой этой ночи,

Сказали сказку нам и погрузились в сон .

Омар Хайям 107
Омар Хайям 107

Тот, кто землю поставил и над нею воздвиг небосвод,

Сколько горя с тех пор он печальному сердцу несет.

Сколько ликов прекрасных, как луны, и уст, как рубины,

Скрыл он в капище праха земного, под каменный гнет.

Омар Хайям 108
Омар Хайям 108

Ты сегодня не властен над завтрашним днем.

Твои замыслы завтра развеются сном!

Ты сегодня живи, если ты не безумен.

Ты - не вечен, как все в этом мире земном.

Омар Хайям 109
Омар Хайям 109

Малая капля воды слилась с волною морской.

Малая горстка земли смешалась с перстью земной.

Что твой приход в этот мир и что твой уход означают?

Где эта вся мошкара, что толклась и звенела весной?

Омар Хайям 110
Омар Хайям 110

Хоть грешен и несчастен я, хоть мерзостен себе

я сам,

Но не отчаиваюсь я, в кумирню не бегу к богам,

С похмелья полумертв с утра - встаю, иду я, как вчера,

К красавицам, в питейный дом, а не в мечеть, не в божий храм!

Омар Хайям 111
Омар Хайям 111

Друг, не тужи о том, чего уж нет,

Нам светит дня сегодняшнего свет.

Всем завтра предстоит нам путь безвестный

Вослед ушедшим за семь тысяч лет.

Омар Хайям 112
Омар Хайям 112

Для тех, кому познанье тайн дано,

И радость, и печаль - не все ль равно?

Но коль добро и зло пройдут бесследно,

Плачь, если хочешь, - или пей вино.

Омар Хайям 113
Омар Хайям 113

Мы были каплей и от жара страсти

Явились в мире - не по нашей власти,

И если завтра вихрь развеет нас,

Найди хоть в чаше винной отблеск счастья.

Омар Хайям 114
Омар Хайям 114

Мы чашей весом в ман* печаль сердец убьем,

Обогатим себя кувшинами с вином.

Трикраты дав развод сознанью, званью, вере,

На дочери лозы мы женимся потом.

Омар Хайям 115
Омар Хайям 115

Как странно жизни караван проходит.

Блажен, кто путь свой- весел, пьян проходит.

Зачем гадать о будущем, саки?

Дай мне вина! Ночной туман проходит!

Омар Хайям 116
Омар Хайям 116

Огонь моей страсти высок пред тобой, - так да будет!

В руках моих - гроздий сок огневой, - так да будет!

Вы мне говорите: "Раскайся, и будешь прощен".

А если не буду прощен, будь что будет со мной! - так да будет!

Омар Хайям 117
Омар Хайям 117

В воздух бросило солнце блистающий утра аркан,

И над шариком в чаше раздумьем Хосров* обуян.

Пей вино! Это клики любви во вселенной безмерной

Отзываются откликом: "Пей же, пока ты не пьян."

Омар Хайям 118
Омар Хайям 118

Эй, муфтий*, погляди... Мы умней и дельнее, чем

ты.

Как с утра мы ни пьяны, мы все же трезвее, чем ты.

Кровь лозы виноградной мы пьем, ты же кровь своих ближних;

Сам суди, кто из нас кровожадней и злее, чем ты.

Омар Хайям 119
Омар Хайям 119

Доколь мне в обмане жить, как в тумане бродить?

Доколь мне, о жизнь, осадки мутные пить?

Наскучила мне твоя хитрость, саки вероломный,

И жизнь я готов, как из чаши, остатки пролить.

Омар Хайям 120
Омар Хайям 120

Любимая, чьим взглядом сердце ранено,

Сама петлею горя заарканена.

Где я найду бальзам, когда сознание

Целительницы нашей отуманено?

Омар Хайям 121
Омар Хайям 121

Чаша вина мне дороже державы Кавуса,

Трона Кубада и славы отважного Туса.*

Стоны влюбленных, что слышатся мне на рассвете,

Выше молитв и отшельнического искуса.

Омар Хайям 122
Омар Хайям 122

Ты не мечтай перевалить за семь десятков лет.

Так пусть же пьяным застает всегда тебя рассвет.

Пока из головы твоей не сделали кувшин,

Кувшину с чашей дай любви и верности обет.

Омар Хайям 123
Омар Хайям 123

Пред тем, как испытать превратности сполна,

Давай-ка разопьем сегодня ратль* вина.

Что завтра нам сулит вращенье небосвода?

Быть может, и вода не будет нам дана.

Омар Хайям 124
Омар Хайям 124

Мой дух скитаньями пресытился вполне,

Но денег у меня, как прежде, нет в казне.

Я не ропщу на жизнь. Хоть трудно приходилось,

Вино и красота все ж улыбались мне.

Омар Хайям 125
Омар Хайям 125

Ты ради благ мирских сгубил земные дни,

Но вспомни день Суда, на жизнь свою взгляни.

Ведь многих до тебя стяжание сгубило.

И что постигло их? Где все теперь они?

Омар Хайям 126
Омар Хайям 126

Кто слово разума на сердце начертал,

Тот ни мгновения напрасно не терял.

Он милость Вечного снискать трудом старался -

Или покой души за чашей обретал.

Омар Хайям 127
Омар Хайям 127

Мы чистыми пришли и осквернились,

Мы радостью цвели и огорчились.

Сердца сожгли слезами, жизнь напрасно

Растратили и под землею скрылись.

Омар Хайям 128
Омар Хайям 128

Солнце пламенного небосклона - это любовь,

Птица счастья средь чащи зеленой - это любовь,

Нет, любовь не рыданья, не слезы, не стон соловья,

Вот когда умираешь без стона - это любовь.

Омар Хайям 129
Омар Хайям 129

Когда у меня нет вина, в тот день, как больной,

я влачусь,

Приемля целебный бальзам, я, словно от яда, томлюсь.

Превратности мира мне - яд, а противоядье вино,

Когда я выпью вина, то яда я не страшусь.

Омар Хайям 130
Омар Хайям 130

Никто не соединился с возлюбленною своей,

Пока не изранил сердце шипами, как соловей,

Пока черепаховый гребень на сотню зубов не расщеплен,

Он тоже не волен коснуться твоих благовонных кудрей.

Омар Хайям 131
Омар Хайям 131

Я из рая иль ада пришел -сам не знаю я о себе,

Я такой живу, как я есть, - так угодно было судьбе.

Полный кубок, кумир и барат* на цветущем лугу у ручья;

Эти три - наличными мне, рай обещанный - в долг тебе.

Омар Хайям 132
Омар Хайям 132

Сказал я сам себе: вина я пить не буду,

Кровь виноградных лоз теперь я лить не буду.

"Ты впрямь решил не пить?" - спросил меня рассудок,

А я: "Как мне не пить? Тогда я жить не буду".

Омар Хайям 133
Омар Хайям 133

Вновь меня чистым вином, о друзья, напоите,

Розы весны пожелтевшим ланитам верните.

В день моей смерти вы прах мой омойте вином,

Из виноградной лозы мне табут* смастерите.

Омар Хайям 134
Омар Хайям 134

Вновь распускаются розы под утренним ветерком,

И соловьиною песней все огласилось кругом.

Сядем под розовой сенью! Будут, как нынче, над нами

Их лепестки осыпаться, когда мы в могилу сойдем. !

Омар Хайям 135
Омар Хайям 135

Когда опять вы в погребок укромный постучите,

Вы лицезрением друзей сердца развеселите.

Когда саки вас угостит пьянящей влагой магов,

Вы добрым словом и меня, беднягу, помяните.

Омар Хайям 136
Омар Хайям 136

Если тайну среди трущоб я открою тебе, любя,

Это лучше пустых молитв, пусть в михрабе*, - но без тебя,

Ты - конец и начало всего, без тебя и нет ничего,

Хочешь - сам меня одари, иль сожги, навек истребя.

Омар Хайям 137
Омар Хайям 137

Ты - благ, зачем же о грехах мне думать.

Ты - щедр, о хлебе ль на путях мне думать?

Коль, воскресив, ты обелишь меня,

Зачем о черных письменах мне думать?*

Омар Хайям 138
Омар Хайям 138

Взрастит ли розу в мире небосвод,

Что после зноем полдня не сожжет?

Когда б копился в тучах прах погибших,

То дождь кровавый падал бы с высот.

Омар Хайям 139
Омар Хайям 139

Стебель свежей травы, что под утренним солнцем

блестит,

Волоском был того, кто судьбою так рано убит.

Не топчи своей грубой ногой эту нежную травку

Ведь она проросла из тюльпановоцветных ланит. 

 
Просмотры: 4071
 

Комментарии: