Жил мальчик в обычной московской квартире. Ходил в школу. Носил обычную серую школьную форму. Все обычно, все как у всех, но душа его была далеко от Москвы, далеко от осенних дождей, далеко от московских будней. Он зачитывался Фенимором Купером и Майн Ридом, он летел вместе с Жюлем Верном над африканской саванной, запекал в костре хобот слона и сражался с полчищами каннибалов, ну и понятное дело, собирал кучи алмазов на Берегу Скелетов и исследовал пиратские корабли, коих там должно было валяться как грязи. В те годы всё это казалось абсолютно несбыточной детской химерой, но если чего то очень сильно в жизни хочешь, то оно обязательно сбывается. Просто хотеть надо очень, очень сильно.

Август 2014. Национальный Парк Масаи Мара

Они следили за кульминацией Великой Миграции - переходом стад гну и зебр через реку Мара. Специально за этим и прилетели. Получили правительственное разрешение на съезд с дорог в Национальном Парке, но зрелище слегка разочаровало. Слишком много вокруг было машин, слишком много туристов. Близко было не подъехать, приходилось трудиться любимым шестисотником, чтобы хоть что-то приличное получилось на снимках – получалось не очень…

Да и миграция-то как-то не задалась, ну не так, что бы вообще ничего не происходило, но всё равно происходило как-то всё не так, как рисовалось в голове, в Москве сидючи. Нет, супротив природы, конечно же, не попрёшь, гну с зебрами в речку прыгали, переправлялись на другой берег, одну даже крокодил утащил, но как-то вяло всё это было, не для кадра. Тоска начала овладевать всей компанией. Очередная вылазка начала медленно двигаться к провалу – хоть в Найроби открытки покупай и рассказывай потом, что вот оно как бывает

Он обернулся и обомлел, прямо за спинами всей этой туристической кодлы из 20 машин, метрах в двух ста сзади от них, прайд львов охотился на бегемота. Это было невероятно. Из серии – один раз в жизни.

Охота на бегемота явление очень редкое. Обычно все бегут от бегемота. Эта многотонная махина бегает со скоростью лошади, клыки у самца до 65 см и характер чрезвычайно говенный. Животное хоть и травоядное, но территориальное и крайне агрессивное. Людей от него гибнет много больше чем ото львов.

А тут вот видимо так звёзды на небе встали: прайд, состоящий из молодняка, который ещё не знает, что на бегемота охотиться – себе дороже, и бегемот-подросток, за каким-то чёртом отошедший от спасительной реки на приличное расстояние, тоже видимо по недомыслию, одним словом в этой точке пространства сошлись одновременно несколько крайне маловероятных факторов.

Он был уже давно не мальчик в школьной форме, а лысеющий дяденька средних лет и в Африке он был не впервые и уже чего-то видел, а потому орать на всю Ивановскую, смотрите сзади идет охота львов на бегемота, не стал. Тихонько похлопал рейнджера по плечу и взглядом указал куда ехать. Делиться ни с кем они не собирались. Этот именинный пирог был только для них.

Продолжение следует