Начало июня, над улицей пух – тополя пухом покрылись – цветут. Брожу по улицам тихим - справляю хобби причуд.
Не спешу – почти босый. Пот щиплет глаза. Кругом лето – лучшая его пора! Пух в танце, в хороводах живёт. Я навожу объектив на него: контровый свет, очень здорово: белый снег на фоне больших шаров! Шары-пузыри кружатся, пляшут, живут… Кругом океаны тепла. Раскалённый асфальт - подошвы сандалий «кипят».
В объективе виденье-мираж: сквозь века Нефертити… смуглая вся. Стройные ноги… на них золота пух. В объективе тонкой девушки вид… на ней платья лоскут. Контровый свет творит чудеса: одежда для света как паутинка тонка – нет тайн для меня: острая грудь, от талии к бёдрам нежный изгиб, чуть ниже – треугольник любви.
Солнца луч от волненья дрожит! Я смущён. Глаза застилает туман, но это не сон, это – Эдем!
Кругом пух – белый снег, а девушке он не мешает ничуть. Её походка упруга, легка – смело идёт на меня, словно дорога только одна! Редкий разрез карих глаз. Спелый миндаль! Глаза улыбаются… она не чужая… своя!
Руки дрожат: все снимки смазал – какая досада! Девушка мимо прошла.
Вот такой бестолковый… - надо догнать – имя узнать! Растерялся… смотрю девушке вслед. Лето дышит жарой – девушки нет!
…Старый снимок. Пожелтела бумага, большое зерно, резкости мало. Сквозь облако пуха, за дымкою лет я вижу образ – той девушки след…
*
Начало июня, над улицей пух – тополя пухом покрылись – цветут. Брожу по улицам тихим - справляю хобби причуд.
Не спешу – почти босый. Пот щиплет глаза. Кругом лето – лучшая его пора! Пух в танце, в хороводах живёт. Я навожу объектив на него: контровый свет, очень здорово: белый снег на фоне больших шаров! Шары-пузыри кружатся, пляшут, живут… Кругом океаны тепла. Раскалённый асфальт - подошвы сандалий «кипят».
В объективе виденье-мираж: сквозь века Нефертити… смуглая вся. Стройные ноги… на них золота пух. В объективе тонкой девушки вид… на ней платья лоскут. Контровый свет творит чудеса: одежда для света как паутинка тонка – нет тайн для меня: острая грудь, от талии к бёдрам нежный изгиб, чуть ниже – треугольник любви.
Солнца луч от волненья дрожит! Я смущён. Глаза застилает туман, но это не сон, это – Эдем!
Кругом пух – белый снег, а девушке он не мешает ничуть. Её походка упруга, легка – смело идёт на меня, словно дорога только одна! Редкий разрез карих глаз. Спелый миндаль! Глаза улыбаются… она не чужая… своя!
Руки дрожат: все снимки смазал – какая досада! Девушка мимо прошла.
Вот такой бестолковый… - надо догнать – имя узнать! Растерялся… смотрю девушке вслед. Лето дышит жарой – девушки нет!
…Старый снимок. Пожелтела бумага, большое зерно, резкости мало. Сквозь облако пуха, за дымкою лет я вижу образ – той девушки след…
*