Национальный банк на Баумана

С этим зданием связана история золотого запаса страны. По одной из версий тех событий золото было захвачено белочехами, но затем 3 мая 1920 года большая часть золота в 13 вагонах (346 тонн) вернулось в Казань, в банк.
Другая версия гласит, что спасти удалось не самую большую часть, а часть не найдена до сих пор:
К 1914 году в Казани, в самом ее центре, на улице Большой Проломной (сегодня улица Баумана, 37 ) по последнему слову техники того времени построили банковское здание с просторными подземными хранилищами. Шла Первая мировая война, и император Николай II приказал перевести золото из государственной казны поглубже в тыл. В начале 1918 года большевистское правительство сочло более надежным в военное время переправить в подвалы Казанского банка и часть золотого запаса, хранившегося в Москве, и отправило его эшелонами, но красные никак не ожидали, что Каппель так стремительно возьмет Казань…
Накануне сдачи города управляющий Казанским отделением Народного банка (впоследствии — Госбанка) Петр Марьин получил телеграмму за подписью Ленина, который интересовался, нельзя ли «заделать кирпичом и цементом подвальные помещения, в коих хранились ценности, или закопать их во дворе банка, сравняв с землей». «Начало вывоза золота решено было начать с наступлением темноты, чтобы не вызвать лишних разговоров и паники среди жителей Казани. Когда собрались открыть кладовые, послышались пушечные выстрелы со стороны Волги.
Грузовых автомобилей удалось достать только четыре. На эти автомобили мы погрузили 200 ящиков золота в монетах на сумму 12 миллионов рублей, которые были отправлены на восток по направлению к Арску. Из Арска Измайлов телефонировал о благополучном прибытии туда.
Белые оказались порасторопнее красных и начали «золотую эвакуацию» почти сразу. «Приблизительно на третий день после занятия Казани в банк был прислан специальный воинский отряд, которому было поручено производить погрузку ценностей. За более чем 20 дней из Казанского банка чехословаками и войсками Каппеля было изъято золота и других ценностей до 80 тысяч пудов. Их перевозили по Волге пятью пароходами: «Посланник», «Марс», «Латник», «Александр Невский» и «Фельдмаршал Суворов». Речной порт тогда находился в районе Адмиралтейской слободы. Так что золото на пароходы доставляли… трамваями! Их было задействовано до 30 единиц.
В это время Казань уже стала обстреливаться с того берега Волги красными, а днем шла бомбардировка с аэропланов. Поэтому вагоны трамвая подавались с вечера и шли, нагруженные золотом, с потушенными огнями.
Всего каппелевцами было вывезено 8399 ящиков золота в слитках и пластинах, 2468 мешков и 18 сумок с золотыми монетами царской чеканки, золотые монеты 14 иностранных государств, преимущественно немецкие золотые дойч-марки, и огромное количество денежных купюр, ценных бумаг и долговых обязательств царского правительства».
«Фельдмаршал Суворов», последний пароход с золотым запасом, покинул Казань 28 августа 1918 года и взял курс на Самару». После Самары золото сначала попало в Уфу, затем — в Челябинск и, наконец, в Омск, к верховному правителю России Колчаку и составило финансовую базу Белого движения. И с этой поры оно стало называться в истории не «казанским», а «золотом Колчака».
Адмирал Колчак, будучи настоящим русским офицером, понимал ценность и значение для страны богатства, которое попало в его руки. Он сформировал специальный железнодорожный состав из 40 бронированных вагонов для сокровищ и 12 вагонов для охраны, который не отпускал от себя ни на шаг. До последнего он противился тому, чтобы начать тратить эту казну, хотел в случае победы передать ее в целости и сохранности в руки нового законного правительства (разумеется, не большевистского).
В марте 1919 года во Владивосток отправился первый из четырех «золотых эшелонов». Часть того, колчаковского золота ушла на оплату союзникам за предоставленную ими помощь через иностранные банки.
К середине августа стало понятно, что белым не удержать город: Красная армия стремительно набирала силу. Поэтому белое командование принимает решение отправить остатки богатства гужевым транспортом. На подводы погрузили 400 пудов (6400 килограммов) золота и платины. Отъехав от банка на Большой Проломной, караван взял курс на северо-восток и, проехав по Сибирскому тракту чуть более 60 километров, свернул с магистрали в лес примерно километра на три. Возможно, у белых офицеров — командиров конвоя, сопровождавшего груз, — возникла идея присвоить драгметалл. Возможно, они рассудили, что дальше продвигаться небезопасно. Но, так или иначе, в подходящем овраге они сложили ящики и тщательно замаскировали их направленным взрывом. Вся операция заняла 10 часов. Когда конвой другой дорогой выбрался на Сибирский тракт, его заметил авангард Красной армии. Попытка уйти не удалась: вся конвойная команда полегла. Оставив на обочине трупы противника, красный отряд помчался дальше на Казань, совершенно не заинтересовавшись, что делали недавние покойники на пустынной дороге. Золотой клад мог исчезнуть бесследно, но как часто бывает в подобных историях, остался-таки единственный свидетель — поляк Константин Ветеско, которого местные жители нашли и выходили после тяжелейшего ранения.
После этого сокровища искали неоднократно. Последняя попытка была предпринята в 2009 году, когда золотоискательную экспедицию снарядили силовики Татарстана.
Так что золото под Казанью пока ждет своего часа.
В другой версии добавляется еще одна мысль: Когда на развалинах Австро-Венгерской империи Чехословакия провозгласила свою независимость, новообразованное государство начало успешно и стремительно развиваться. При этом это оказалась единственная страна в Европе, которая учила советских студентов на собственные средства. И ее представители время от времени таинственно повторяли при этом: «Это наша благодарность России, мы просто возвращаем ваши деньги».