Дядя Боря прочёл в огородном журнале
Про чудесные свойства культуры Физалис.
Он таких элементов даёт человеку,
Словно тот проглотил целиком всю аптеку.
Посадив семена мексиканского дива,
Соблюдая режимность прополки, полива,
Дядя Боря рассказывал нам несмышлёным,
Что Физалис – король из семейства паслёнов.
Рядом с ним виноград представляется лишним,
И не зря он зовётся еврейскою вишней.
Но юннат не учитывал малую малость,
Севастополь – не Мексика, как оказалось.
То ли фрукт, то ли овощ, по вкусу годился
В микродозах, как самая злая горчица.
– Да, – сказал дядя Боря, беседуя с нами, –
Эту гадость сегодня я вырву с корнями.
Но стволы иностранца внизу задубели.
И корчевка продлилась не меньше недели,
А весною зеленые всходы восстали,
Там и сям в огороде был только Физалис.
Не прося у владельца ни ценза, ни квоты,
Он проник за пределы отмерянных соток.
И соседи, что были и слева и справа,
Дяде Боре грозили суровой расправой.
Кто-нибудь послабей утопился бы с горя,
Но не наш оптимист садовод дядя Боря,
Что поставил пять литров в коньячной натуре,
И соседи простили:
– Живи уж, Мичурин…………….
Милешкин Владимир Алексеевич, эта фотография попала в ТОП-10 популярных фотографий проекта fotokto.ru за 24.09.2015 г. в рубрике «Жанр». Спасибо, что вы с нами!
Про чудесные свойства культуры Физалис.
Он таких элементов даёт человеку,
Словно тот проглотил целиком всю аптеку.
Посадив семена мексиканского дива,
Соблюдая режимность прополки, полива,
Дядя Боря рассказывал нам несмышлёным,
Что Физалис – король из семейства паслёнов.
Рядом с ним виноград представляется лишним,
И не зря он зовётся еврейскою вишней.
Но юннат не учитывал малую малость,
Севастополь – не Мексика, как оказалось.
То ли фрукт, то ли овощ, по вкусу годился
В микродозах, как самая злая горчица.
– Да, – сказал дядя Боря, беседуя с нами, –
Эту гадость сегодня я вырву с корнями.
Но стволы иностранца внизу задубели.
И корчевка продлилась не меньше недели,
А весною зеленые всходы восстали,
Там и сям в огороде был только Физалис.
Не прося у владельца ни ценза, ни квоты,
Он проник за пределы отмерянных соток.
И соседи, что были и слева и справа,
Дяде Боре грозили суровой расправой.
Кто-нибудь послабей утопился бы с горя,
Но не наш оптимист садовод дядя Боря,
Что поставил пять литров в коньячной натуре,
И соседи простили:
– Живи уж, Мичурин…………….
Станислав Абрамов