-- Нет, нет и нет! Не буду фотографироваиться! – сказала дирижер Коломийцева при встрече. -- Посмотрите на фотографии.
Передо мной веером рассыпалась пачка фото.
-- Вот это кто? – Баба яга! А это? – Кащей Бессмертный. А это? – Татьяна Михайловна повернула фотографию – А это я в … гробу. Нет, не буду фотографироваться.
Я опешил. Действительно, фотографии были любительские. Свет от пюпитра снизу и, мягко говоря, исказили образ Народной артистки.
Договорились, что я покажу ей свою работу, а если не понравится, порвем фото.
Я спустился в оркестровую яму и занял место напротив дирижерского пульта.
Татьяна Михайловна поклонилась зрителям под аплодисменты. С двух сторон на нее направлены точечные прожектора и в их сиянии, она выглядела прозрачным ангелом, парящим над оркестром. Давали Евгения Онегина. Чарующая музыка Чайковского окутала ангела Татьяну и … погас свет прожекторов.
Я ужаснулся. Видение исчезло. Дирижировала баба Яга, временами становясь Кащеем.
Я кинулся наверх.
-- Николай Пантелеймонович! – директором в то время был Шевчук – надо включить прожектора на короткое время! Посмотрите, там не богиня музыки, а … понимаете, свет снизу.
Не помню, какие слова я еще говорил, но Шевчук сжалился и со словами:
-- Получим мы с Вами! – дал команду на несколько минут включить прожектора.
Свет включили минут за десять до финала первого действия. Увлеченная Коломийцева не заметила своего превращения в ангела, мой Никон буквально «плясал» в моих руках.
Финал был удивительным. Татьяна Михайловна сложив руки прикрыла глаза и, как бы вознеслась.
Результат понравился не только мне, но и моей героине – Татьяне Коломийцевой.
-- Да, это я! – констатировала она.
-- А вот эту фотографию можно сделать 3 на 4 сантиметра?
Конечно, какие проблемы, я был спасен, материал можно отправлять в Москву.
Позже мне рассказали продолжение этой истории.
В театре меняли удостоверения личности. Коломийцева принесла фотографию 3 на 4 сантиметра.
-- Татьяна Михайловна, но здесь глаза Ваши закрыты..
Ответ был категоричен:
-- Да, но зато здесь я!
Передо мной веером рассыпалась пачка фото.
-- Вот это кто? – Баба яга! А это? – Кащей Бессмертный. А это? – Татьяна Михайловна повернула фотографию – А это я в … гробу. Нет, не буду фотографироваться.
Я опешил. Действительно, фотографии были любительские. Свет от пюпитра снизу и, мягко говоря, исказили образ Народной артистки.
Договорились, что я покажу ей свою работу, а если не понравится, порвем фото.
Я спустился в оркестровую яму и занял место напротив дирижерского пульта.
Татьяна Михайловна поклонилась зрителям под аплодисменты. С двух сторон на нее направлены точечные прожектора и в их сиянии, она выглядела прозрачным ангелом, парящим над оркестром. Давали Евгения Онегина. Чарующая музыка Чайковского окутала ангела Татьяну и … погас свет прожекторов.
Я ужаснулся. Видение исчезло. Дирижировала баба Яга, временами становясь Кащеем.
Я кинулся наверх.
-- Николай Пантелеймонович! – директором в то время был Шевчук – надо включить прожектора на короткое время! Посмотрите, там не богиня музыки, а … понимаете, свет снизу.
Не помню, какие слова я еще говорил, но Шевчук сжалился и со словами:
-- Получим мы с Вами! – дал команду на несколько минут включить прожектора.
Свет включили минут за десять до финала первого действия. Увлеченная Коломийцева не заметила своего превращения в ангела, мой Никон буквально «плясал» в моих руках.
Финал был удивительным. Татьяна Михайловна сложив руки прикрыла глаза и, как бы вознеслась.
Результат понравился не только мне, но и моей героине – Татьяне Коломийцевой.
-- Да, это я! – констатировала она.
-- А вот эту фотографию можно сделать 3 на 4 сантиметра?
Конечно, какие проблемы, я был спасен, материал можно отправлять в Москву.
Позже мне рассказали продолжение этой истории.
В театре меняли удостоверения личности. Коломийцева принесла фотографию 3 на 4 сантиметра.
-- Татьяна Михайловна, но здесь глаза Ваши закрыты..
Ответ был категоричен:
-- Да, но зато здесь я!