Каждому нужны тепло и ласка.
Расскажу вам быль я, а не сказку.
Так давно, что вспомнить нету сил,
Дед у дома грушу посадил.
Каждый день лелеял он её,
Прогоняя с веток вороньё.
Подрезал, забыв про все дела,
Чтобы крона пышною была.
И весною всё на ней цвело –
Груш хватало, впрямь, на всё село…
Годы шли спокойной чередой.
Груша стала, как и дед, седой.
Но, как прежде, по весне цвела
И душою щедрою была.
Но, однажды, вдруг не стало деда…
Груша всё ждала, беды не ведав.
Всё на слух шаги его ловила.
А потом, как замерла, застыла…
Стали почему-то сохнуть ветви
И ломаться от порывов ветра.
Все в селе шептались: «Ну, дела!
Видимо, за дедом вслед ушла...»
А она в ответ всегда молчала,
Кроною, как прежде, не качала.
Толь жива была, толь не жива...
Но её не трогала молва.
Да и не к чему пустые речи.
На душе от них ни чуть не легче.
...Так бы и бродили мысли тучей,
Если бы не тот, чудесный, случай.
Как-то ранним утром по весне
Аисты на ветки сели к ней.
Оглядели молча всю округу
И кивнули, глянув друг на друга.
Закипела дружная работа –
Побыстрей закончить всё охота.
Долго ли, не долго ли возились,
Только своего таки добились:
Вот вам – аистиное гнездо
Сделано, сказать бы, «от и до».
К вечеру уселись дружно рядом:
Что ещё счастливым птицам надо?
Груша и не поняла сначала,
Что два дня, как будто не скучала.
Даже постаралась ободриться,
Чтобы было легче странным птицам:
Приподняла ветки (хоть с трудом),
Чтобы поддержать их новый дом.
По душе пришлась, наверно, пара
Груше, повидавшей виды, старой.
А узнав, что скоро среди веток
Будут жить знакомых новых детки,
Вдруг взбодрилась. Видно, поняла,
Что не так плохи её дела.
Плодоносить и она могла бы,
Если бы тоска не грызла, кабы...
Чтобы излечиться от печали,
Листья отпустила для начала.
Правда, только лишь на нижних ветках.
Но спасибо Богу и за это.
А чуть позже появился цвет.
Это ли не чудо, скажешь, нет?
Даже аист из гнезда спустился –
Важно груше в ноги поклонился.
И она, видать, ему в ответ
Ветками качнула (ветра ж нет?!)
Снова по селу пошла молва:
- Груша-то ведь дедова жива!...
А она тогда себя спросила:
- Неужели людям не по силам,
Неужели не сообразить,
Как не просто одиноким быть?
Что в безлюбьи – горю нет границ?!
И ОБЕРЕГАТЬ решила птиц...
Расскажу вам быль я, а не сказку.
Так давно, что вспомнить нету сил,
Дед у дома грушу посадил.
Каждый день лелеял он её,
Прогоняя с веток вороньё.
Подрезал, забыв про все дела,
Чтобы крона пышною была.
И весною всё на ней цвело –
Груш хватало, впрямь, на всё село…
Годы шли спокойной чередой.
Груша стала, как и дед, седой.
Но, как прежде, по весне цвела
И душою щедрою была.
Но, однажды, вдруг не стало деда…
Груша всё ждала, беды не ведав.
Всё на слух шаги его ловила.
А потом, как замерла, застыла…
Стали почему-то сохнуть ветви
И ломаться от порывов ветра.
Все в селе шептались: «Ну, дела!
Видимо, за дедом вслед ушла...»
А она в ответ всегда молчала,
Кроною, как прежде, не качала.
Толь жива была, толь не жива...
Но её не трогала молва.
Да и не к чему пустые речи.
На душе от них ни чуть не легче.
...Так бы и бродили мысли тучей,
Если бы не тот, чудесный, случай.
Как-то ранним утром по весне
Аисты на ветки сели к ней.
Оглядели молча всю округу
И кивнули, глянув друг на друга.
Закипела дружная работа –
Побыстрей закончить всё охота.
Долго ли, не долго ли возились,
Только своего таки добились:
Вот вам – аистиное гнездо
Сделано, сказать бы, «от и до».
К вечеру уселись дружно рядом:
Что ещё счастливым птицам надо?
Груша и не поняла сначала,
Что два дня, как будто не скучала.
Даже постаралась ободриться,
Чтобы было легче странным птицам:
Приподняла ветки (хоть с трудом),
Чтобы поддержать их новый дом.
По душе пришлась, наверно, пара
Груше, повидавшей виды, старой.
А узнав, что скоро среди веток
Будут жить знакомых новых детки,
Вдруг взбодрилась. Видно, поняла,
Что не так плохи её дела.
Плодоносить и она могла бы,
Если бы тоска не грызла, кабы...
Чтобы излечиться от печали,
Листья отпустила для начала.
Правда, только лишь на нижних ветках.
Но спасибо Богу и за это.
А чуть позже появился цвет.
Это ли не чудо, скажешь, нет?
Даже аист из гнезда спустился –
Важно груше в ноги поклонился.
И она, видать, ему в ответ
Ветками качнула (ветра ж нет?!)
Снова по селу пошла молва:
- Груша-то ведь дедова жива!...
А она тогда себя спросила:
- Неужели людям не по силам,
Неужели не сообразить,
Как не просто одиноким быть?
Что в безлюбьи – горю нет границ?!
И ОБЕРЕГАТЬ решила птиц...
Галина Майорова Оленич.