Ухожу я знакомой тропинкой,
В белоствольный берёзовый рай.
Где в горах за туманами скрылся,
В тишине, малахитовый край.
Прячет осень цветные каменья,
В позолоте увядшей листвы.
Те ,что дух захватили сверкая.
У людей от красивой мечты.
Мне Урал мой, особенно дорог,
Вековой красотою своей,
Где утёс с величавой сосною,
Опоясал прохладный ручей.
Здесь прозрачное синее небо,
Деревень сероватых дымки,
Красноватые острые скалы,
Что свои обнажили клинки.
По траве, что сверкая росою,
Среди гулкой лесной тишины,
Я пойду в заповедные дали,
Те ,что прячут богатства земли.
Где в народе бытуют легенды,
О хозяйке ,что камни хранит.
Изумрудом на солнце сверкает,
Наш уральский, цветной малахит.
Старых старателей горных рассказы,
Что родились у костра вечерами
Глядя на звёзды,глядя на пламя.
Речка Сысерть вьётся,как змейка,
Только лопата,кайло,душегрейка,
Сизая дымка,чаща лесная,
К лесу заветному тропка лесная.
Выйдет на солнышко ящерок стайка,
Редкостный камень подарит Хозяйка.
Вечер уложит,ночь приголубит,
Утро разбудит,авось не погубит.
Пляшет опять на углях Поскакушка,
Клад стережёт бабка Синюшка,
Кольцами Полоз в землю уходит,
Чёрная кошка по лесу бродит.
Медной Хозяйки дивные залы,
Маркова камня гранитные скалы,
Чудные сказы собраны в книжку
Их рассказал нам дедушка Слышко.
Малахитовый край.
Ухожу я знакомой тропинкой,
В белоствольный берёзовый рай.
Где в горах за туманами скрылся,
В тишине, малахитовый край.
Прячет осень цветные каменья,
В позолоте увядшей листвы.
Те ,что дух захватили сверкая.
У людей от красивой мечты.
Мне Урал мой, особенно дорог,
Вековой красотою своей,
Где утёс с величавой сосною,
Опоясал прохладный ручей.
Здесь прозрачное синее небо,
Деревень сероватых дымки,
Красноватые острые скалы,
Что свои обнажили клинки.
По траве, что сверкая росою,
Среди гулкой лесной тишины,
Я пойду в заповедные дали,
Те ,что прячут богатства земли.
Где в народе бытуют легенды,
О хозяйке ,что камни хранит.
Изумрудом на солнце сверкает,
Наш уральский, цветной малахит.
(Купидон и Леший.
Продолжение сказки о рыбаке и рыбке.)
Камни Архелона (сказка)
Было это в старину,
В тридевятом царстве,
Царь Филон, как на посту,
Правил в государстве.
Не сказать, что был он плох,
Что был сумасбродом.
Он не брал большой налог,
Жил в ладу с народом.
Правил царь уже давно,
Лет, наверно, сорок,
Но свербила мысль его,
Что, уж, век не долог.
Что стал немощен и слаб,
Что на лбу морщины,
Что потух орлиный взгляд.
Полон царь кручины.
И наследников ему
Не дал Бог за годы,
Столь любимую страну
Смог оставить чтобы.
С думой этой как-то царь
Восседал, вздыхая…
Вдруг, вбегает пономарь
Челядь вкруг толкая:
«Царь! На площади народ
Чудо лицезреет!
Все стоят, открывши рот,
Возле чародея.
Он весь в чёрном и тюрбан…
И в глазах коварство!
Видно, с очень дальних стран
Прибыл к нам он в царство!
Чародей тот, ворожит
И народ смущает,
То на воду он шипит,
То огнём рыгает!
А ещё всем говорит,
Что судьбу-злодейку
Он любому изменит,
Правда, за копейку!
Так гадает по руке,
Аж, народ дивится.
Видно, он в своей стране
Важная был птица!»
Царь не выдержал: «Позвать
Мне его сейчас же!
Если будет возражать,
Прикажите страже!
Пусть доставят ко двору
Для переговора,
Сам его я допрошу!»
Царь взглянул сурово.
Челядь бросилась бежать,
Волю исполняя.
Царь по зале стал шагать,
Мага поджидая.
Наконец, ведут… Филон
Мысли все отринул,
Взял «державу», сел на трон,
Брови грозно сдвинул.
Слуг тот час перстом прогнал,
Только дверь закрылась,
Чародея подозвал,
Произнёс: «Случилось,
Время быстро утекло,
Трудно стало править.
Ты же, говорят, легко
Можешь всё исправить!
Мне б скостить годков чуть-чуть,
Скинуть многолетство.
Чтобы молодость вернуть.
Знаешь ли ты средство?»
Маг внимательно взглянул
На лицо Филона:
«Средство знаю, - маг вздохнул, -
Камни Архелона!
Есть на севере страна,
Там со дня творенья,
Два ручья текут с холма,
В тех ручьях каменья.
Если камни эти взять,
Стукнуть друг о друга,
Повернётся время вспять!»
Маг шепнул с испугом:
«Много разных удальцов
Тех камней желали,
Только этих храбрецов
Больше не видали!
Сам великий Архелон,
Северный правитель,
С незапамятных времён
Тех камней хранитель.
Камни эти раздобыть, -
Редкая удача!
Ну, а как тебе, царь, быть?
Уж, твоя задача!»
Кинув магу золотой,
Царь насупил брови,
И на дверь махнув рукой,
Выслал из покоев.
Тут же крикнул воевод
И спросил, нахмурясь:
«Вы ль моей стране оплот?»
Острым глазом щурясь.
Воеводы, те в ответ:
«Батюшка, родимый!
Тебе служим много лет,
Господи помилуй…»
Царь, корону сдвинул вбок,
Начал, суховато:
«Наступил великий срок
Послужить, ребята!
Нужен, братцы, удалец,
Чтоб из-за кордона
Смог доставить во дворец
Камни Архелона!»
Рассказал Филон сполна
Всё, что маг поведал.
Воцарилась тишина,
Замерла беседа.
Вдруг, промежду воевод,
Прокатился ропот:
«Кто ж на смерть за так пойдёт?»
Царь услышал шёпот.
«Это кто же произнёс? –
Взвизгнул царь ретиво, -
Кто поставил так вопрос?
Признавайтесь! Живо!»
Воевод пронизал страх.
Тут они смекнули,
Что, случайно, вгорячах,
Лишнего сболтнули.
«Царь наш, батюшка, отец! –
Начал старший ратник,
Есть один тут удалец!
Боевой солдатик!
Всем его Бог наградил,
В нём и ум и сила,
Ты б его и снарядил!
Звать его – Данила!»
«Ну, а сами-то чего?
Чай, кормлю вас справно!
И монету и шитьё
Вам даю исправно!
А как службу сослужить,
Так вас нет, ребята?» -
Кулаком стал царь грозить,
Побелев, как вата.
Долго гневом исходил
Государь в палатах,
Но потом чуть поостыл,
Рыкнул, глуховато:
«Мне солдатика - сюда!»
Стукнул в пол ногою.
И на выход господа
Ринулись гурьбою.
Рысью бросились бежать,
Аж, вспотели лица,
Чтоб Даниле приказать
Ко двору явиться!
Много ль времени прошло,
Быстро ль пролетело…
Статный молодец пришёл
Для царёва дела.
Как ступил он на порог,
Тут же покрестился,
Оглядел царёв чертог,
В разговор пустился:
«Ты почто меня позвал,
Государь-надёжа?
И от дела оторвал?
Это, царь, негоже!
Службу я несу у врат
Справно в нашем граде,
Ну, а если виноват?
Прости, Христа ради!»
Оторвав от трона зад,
Царь вздохнул натужно:
«Предстоит тебе, солдат,
Сослужить мне службу!
И по совести скажу,
На тебя служивый
Я задачу возложу,
Господи! Помилуй!»
Всё Даниле рассказал,
Не тая секрета,
И на сборы время дал,
Ровно, до рассвета.
Молвил царь, что должен тот,
Жизнь, доверив Богу,
Рано утром из ворот
Выступить в дорогу.
И перстами царь Филон
Осенил солдата,
И привычно сел на трон
Посреди палаты.
Покрутил Данила ус,
Бороду погладил:
«Ну, и тяжкий, царь, ты груз
На меня спровадил!»
Но, однако же, указ
От царя получен!
А солдат любой приказ
Выполнять приучен.
Воротившись от царя,
Стал солдат сбираться,
Спички, нож, три сухаря, -
Вот и всё богатство!
Уложил в котомку он
Всю свою поживу,
Прикорнул, и крепкий сон
Одолел Данилу.
Вечер быстро пролетел,
Ночь промчалась птицей,
И рассвет лучом зардел
Над честной столицей.
И от северных ворот,
От жилья родного,
Зашагал солдат в поход,
В царство Архелона.
Только, как его найти?
И кто путь укажет?
Сколько вёрст к нему идти?
Разве, кто подскажет?
Шёл солдат немало дней,
Шёл не унывая,
Хоть давно среди полей,
Сторона чужая!
Через долы, лес и гать,
В северные дали,
Шёл солдат судьбу пытать,
Волей государя.
Тяжек был порою путь,
Не всегда шёл гладко,
Но все трудности свернуть
Помогала хватка.
Где еды себе добыть,
Как пройдёт ночёвка,
Помогала не забыть
Ратная сноровка.
Между тем, огромный лес
Встал перед героем,
Ели, сосны до небес
Возвышались строем.
Нет дорожек, нет и троп.
Чаща, право слово!
Почесал Данила лоб,
Нет пути иного.
Осенив себя перстом
Чтоб не убояться,
Он сквозь чащу напролом,
Начал пробираться.
Сверху ветки, снизу мхи,
Сучья под ногами,
И кустарник сапоги
Вьёт в лесу корнями.
И когда, казалось, сил
Не должно остаться,
Огонёк он различил,
Начал день смеркаться.
Скоро вышел на лужок,
На лужке избушка,
Лавка, вросшая с вершок,
А на ней старушка:
«Здравствуй, Сокол, дорогой!
И какое дело
Ты пытаешь, в лес густой
Так забравшись, смело?»
Пот, со лба стерев рукой,
Выдохнул Данила:
«Ты б пустила на постой,
Ужин сотворила!
Постирать бы вещи мне,
Да помыться в бане!
Отплачу тебе вдвойне,
Уж, за мной не станет!
А как только отдохну,
За какой заботой,
И куда я путь держу,
Расскажу с охотой!»
В дом солдата пригласив,
Бабка стол накрыла,
Квасом гостя угостив,
Баньку истопила.
С благодарностью солдат
Принял угощенье,
Также был и баньке рад,
Высказав почтенье.
Первый раз за много дней
Отдыхал Данила,
Тут его среди сеней
Дрема и сморила.
Мудрость правильно гласит:
День мудрее ночи!
Спит Данила, бабка спит,
Смежив свои очи.
Но лишь ранняя заря
Неба край задела,
Как солдат, уж, поднялся,
Принялся за дело.
Надо ж бабке отплатить
Добрым за благое,
Дров на зиму напилить, -
Дело-то простое!
Дранкой новой выстлать кров,
Чтоб дождям не литься,
Заменить без лишних слов
В доме половицы.
Щели в брёвнах мхом забить,-
Важная забота!
Печку малость подновить,-
Вот и вся работа!
За трудами день летел
Точно конь под плетью,
Вот и вечер заалел
Над лесною цепью.
День прошёл, за ним второй,
И лишь только в третий
Солдат с лёгкою душой
Кончил, что наметил.
Вытер пот густой со лба,
Сел в избе на лавке,
Взявши квасу со стола,
Обратился к бабке:
«За постой, не обессудь,
Пусть хоть и немного
Отплатил! Но завтра в путь!
Ждёт меня дорога!
А теперь, как обещал,
Расскажу всё честно,
Как к тебе я в лес попал,
Если интересно.»
К слову молвить, - в эти дни,
Бабка всё молчала,
До конца работ, свои
Мысли сберегала.
Но под вечер, стол накрыв,
Села она рядом,
Кашу в миску положив,
Одарила взглядом:
«Что ж, солдат, держи ответ
С чем по свету ходишь?
Может дам, какой совет,
Что в пути поможет.
За три дня, что ты гостил,
На тебя глядела,
Ты мне, право, угодил!
Ловко делал дело!»
Вот за ужином, солдат
Всё ей и доверил,
Как он много дней назад
Начал путь на север.
Как послал его Филон
Царским повеленьем,
В край, где правит Архелон,
Добывать каменья.
Рассказал, про длинный путь,
Всё и без утайки.
Пробежала тень чуть-чуть
По лицу хозяйки.
Сказ окончен, наконец.
Замолчал Данила.
«Тяжек твой солдат, венец,» -
Бабка проронила.
И внимательно в глаза,
Посмотрев Даниле,
Помолчав, произнесла:
«Ты слыхал о силе?
Той, что камни стережёт,
Что в ручьях таится,
Смерть с забвением несёт
В хрустале водицы?»
Отрицательно солдат
Головой качает,
Посуровел бабкин взгляд,
Бабка возвещает:
«С древних пор текут струёй
Два ручья в долине,
В два озёрца под скалой,
В солнечной лощине.
В них прозрачная вода,
Ровно по колено,
И такая глубина
С веку неизменна.
Камни белые в одном,
Дно всё устилают,
Камни чёрные в другом,
Жертву поджидают.
Коль опустится рука
В воду с белым камнем,
В сеть забвения тогда
Погрузишься явно.
Позабудешь, кто ты, где…
Близких позабудешь,
И в какой ты жил стране
Знать уже не будешь.
И останешься навек
В царстве Архелона.
Много разных человек,
Так лишились дома.
Впрочем, новое жильё,
В царстве том не худо!
Счастье новое нашло
В нём немало люда.
А теперь тебе, солдат,
Расскажу про камни,
Что в другом ручье лежат.
Притвори ка ставни.
Что-то ветер задувать,
В окна начал рано…»
Шмыгнув носом, продолжать
Бабка дальше стала:
«Если руку окунёшь
В воду, что струится,
Смерть тот час же обретёшь,
Страшное случится!
Силой в камень превращать
Тот ручей владеет,
Кто надумал камни взять, -
Тот окаменеет.»
Призадумался солдат,
Замолчала бабка.
Камни, как со дна достать?
Вот ведь в чём загадка!
Поздний вечер догорал,
Ветер бился в ставни,
А Данила всё гадал,
Как добудет камни.
Мысль, вдруг, птицей пронеслась,
Образно и ярко,
И разгадки суть нашлась!
Помогла смекалка!
«Знаю, как мне совладать
С колдовскою силой!
Мне бы только дошагать…»
«Дошагаешь, милый!
Путь тебе я укажу,-
Продолжала бабка,-
И в дорогу снаряжу,
А теперь спи сладко…»
С зорькой ранней стал солдат
В дальний путь сбираться,
И на бабку, бросив взгляд,
Начал с ней прощаться.
Бабка хлеба каравай
Выдала в дорогу,
И промолвила: «Ступай!
Двигай понемногу!
Как удастся лес пройти,
Сквозь деревьев кроны
Ты увидишь впереди
В снежных шапках горы.
Там средь гор, тропа идёт
Ты, солдат, старайся
Отыскать её. В обход?
Даже не пытайся!
Приведёт тебя тропа
В царство Архелона.
Но, сдаётся, что тебя
Здесь я встречу снова.»
С бабкой из дому солдат
Вышел, чтоб проститься:
«Как тебя мне величать?
За кого молиться?»
Бабка вслед ему рукой
Только и махнула:
«Кличут исстари Ягой!»
И хитро мигнула.
Озадачился солдат…
Но пора в дорогу,
В край, где скалы в ряд стоят,
К горному отрогу.
Сквозь деревьев бурелом,
Что в лесу свалило,
Снова начал напролом,
Торить путь Данила.
Сколько дней ещё он шёл
До лесной границы,
И как к скалам он добрёл
Знали только птицы.
Как три дня искал проход,
Внутрь горной кручи,
Как меж скал увидел ход,
Ветер знал, да тучи.
Вот по тропке той солдат
Начал подниматься,
И куда не бросит взгляд, -
Каменное царство.
А тропинка между тем,
Становилась шире,
Скалы ниже, а затем
Горы отступили.
И огромное плато,
Вдруг, перед глазами
Красоты такой никто
Не видал веками.
Рожью сеяны поля,
Тут же и пшеница,
Так ухожена земля, -
Можно подивиться.
На лугах пасётся скот,
Без числа и края,
И приветливый народ
Головой кивает.
Все дороги мощены,
И дома из камня,
И сады плодов полны,
Жизнь в достатке явно.
Вдалеке, среди холмов
Град стоит могучий,
Блещет злато куполов,
Отражаясь в тучах.
Стены мрамором горят,
Башни бирюзою,
Стражи у ворот стоят
В шлемах и с бронёю.
В ярком пурпуре плащей
Ветерок играет,
С луков, копий и мечей
Солнца луч слетает.
По дороге шёл солдат,
И всему дивился,
Но, однако же, у врат
Он остановился.
Стражник путь загородил
И спросил Данилу
Цель, с которой тот прибыл
В горную долину.
Отвечал ему солдат,
Прямо, без уклона,
Что готов ответ он дать
Лишь у Архелона.
Призадумавшись слегка,
Стражник за собою
Идти следом ходока
Пригласил рукою.
Зашагал он впереди,
А за ним Данила.
За воротами внутри
Всё красой разило.
Камня белого дома
Черепицей крыты,
Акведуками вода
Бьёт в бассейнов плиты.
Драгоценный малахит
Площадь покрывает,
Солнце в нём лучом горит,
Отблески бросает.
И кругом снуёт народ,
Лавки все открыты,
Бойкий торг вокруг идёт,
Полки все забиты.
Здесь и яства и шелка,
Вина дорогие,
И одежда, и меха,
Ткани расписные.
Расступается народ,
Стража пропуская,
Вслед за ним солдат идёт,
План свой исполняя.
Вот и холм, дворец на нём,
Весь величьем дышит,
Роспись стен горит огнём
От крыльца до крыши.
Нарисованный дракон
Пламя изрыгает,
И чеканным серебром
Крылья расправляет.
Два рубиновых зрачка
Выглядят живыми,
И сверкает чешуя,
Кольцами златыми.
Зачарованный солдат,
Стражу, бросил фразу:
«Много видел я палат,
Но таких, - ни разу!»
По ступеням поднялись
Распахнулись двери,
Волны света ворвались
Сквозь дверные щели.
Пол мозаичный сиял
Разными цветами,
Свод над залой поражал
Редкими камнями.
Как созвездия в ночи,
Камни те сверкали,
Как от пламени свечи
Грани их дрожали.
В белом мраморе колон
Злата изобилье,
А на стенах вновь дракон,
Распростёрший крылья.
В центре зала, стражник встал
И рукой Даниле,
На ворота указал,
Что напротив были:
«Там за ними, - Архелон,
Мудрый наш правитель!
С незапамятных времён
Судеб всех вершитель!
Главный зал перед тобой!»
Страж, кивнув, простился,
По мозаике цветной
Чинно удалился.
В тронный зал вели врата
Дерева резного,
И такая красота,
Не опишет слово.
К ним Данила подошёл,
Приоткрыл немножко,
Перед ним хрустальный пол,
На полу - дорожка.
Через зал ведёт она
Прямо к возвышенью,
Высотою в три локтя
С мраморной ступенью.
С гордо вскинутой главой,
В царственной короне,
С благородной сединой,
Царь сидел на троне.
Острый глаз и мудрый взор,
Нос слегка с горбинкой,
Весь в парче, на ней узор
С лунною картинкой.
Из слоновой кости трон,
В яшме с бирюзою.
Вот таким был Архелон
С белой бородою.
Подошёл к нему солдат,
В пояс поклонился:
«Через множество преград
Я к тебе стремился.
И стою я здесь сейчас,
У подножья трона,
Чтобы выполнить приказ
Моего Филона.
Мне бы камни раздобыть,
Что в ручьях таятся.
Я за них готов служить
Всей душой стараться!»
Усмехнулся Архелон
В бороду седую,
Подошёл, оставив трон,
К молодцу вплотную:
«Вижу храбрый ты солдат,
Если смог добраться,
Через множество преград,
К Архелону в царство.
Буду я с тобою прям,
От тебя не скрою,
Что из очень многих стран
Видел я героев.
Все желали раздобыть
Камни в моём царстве,
Приходили их просить,
Или взять в коварстве.
Планы эти никому!
Так и не удались.
Кто пришёл в мою страну,
В ней же и остались.
Так тебе скажу, солдат,
Брось свою затею.
Оставайся! Буду рад,
Дам, чего сумею!
Дам и землю и жильё,
Что нигде не сыщешь.
Счастье здесь найдёшь своё,
И жену подыщешь!
Иль на службу поступай,
Дело, чай, знакомо?
Охранять мой будешь край,
Став опорой трона!
Твой ответ не тороплю,
Думай хорошенько.
Ну, а завтра поутру
Дашь его раненько.
Я секретов не таю,
Потому к нам в залу
Приглашаю дочь свою,
Чтобы рассказала,
Как в стране житьё-бытьё,
Чтобы покормила
И в дворцовое жильё
На ночь проводила.»
Тут в ладоши Архелон
Хлопнул, дверь открылась,
И средь мраморных колон
Дева появилась.
На девицу бросив взгляд,
Обомлел Данила.
Тонкий стан, коса до пят,
Всё в ней поразило!
Локон светлый над щекой,
Словно бархат кожа,
Брови выгнуты дугой,
Носик вздёрнут тоже.
А глаза? Таких озёр,
Чистых и глубоких
Не видал он до сих пор
В странствиях далёких.
Словно лебедь по пруду,
По хрустальным плитам,
Подошла она к отцу
С кротким, скромным видом.
Поклонилась, речь её, -
Ручейка журчанье:
«Каким, батюшка, твоё
Будет приказанье?»
Головой кивнул отец
В сторону солдата:
«Вот, Любава, удалец,
Угости богато!
Да, в покои проводи,
Отдохнуть с дороги,
Из сафьяна сапоги
Выдайте на ноги.
Платье новое, кафтан
На широку спину,
Завтра, что б когда предстал,
Было всё по чину!
Обносился молодец
В странствиях по свету,
Покажи ему дворец,
Жду его к рассвету!»
За царевной молодой
Вышел вслед Данила,
Лишь в палате гостевой
Девушка спросила:
«Как тебя мне величать?
Назови мне имя.
Кто твои отец и мать?»
«Звать меня Данила!
Рос, родителей своих
С детства я, не зная,
Сиротою был без них,
Знать судьба такая!
А теперь на службе я
У царя Филона,
В ваши, с чем пришёл края,
Слышала у трона.»
Тут в палату стол внесли,
И хлеба, и яства,
Вин и фруктов поднесли,
Целое богатство.
А затем вошёл портной
Уложил на лавки,
Сапоги, кафтан цветной,
Пояс да перчатки.
Огорошен был солдат:
«Прямо всё, как в сказке,
Чем достоин я наград,
Чтоб приём был царский?»
Смех хрустальный раздался,
Звонкий и весёлый:
«Там, за дверью ждёт тебя
Банщик с шайкой новой.
Пыль дорожную обмой,
Да примерь обновы,
А пока прощусь с тобой,
Позже встречусь снова.»
И оставила его
Одного Любава.
Много ль времени прошло,
Быстро ль пробежало…
В бане вымылся солдат,
В новые одежды
Облачился, во стократ
Стал милей, чем прежде.
Тут и девица пришла.
Только лишь взглянула,
Словно тонкая игла
В сердце укольнула.
До того пригожим стал
Гость страны далёкой,
Что и голос задрожал
Девы светлоокой.
Взгляды встретились, без слов
Им всё стало ясно!
Родилась меж них любовь,
Что сердцам не властна!
И с вопросом Даниил
К деве обратился:
«Коли хватит моих сил
Камнем чтоб разжился,
Ты отправишься со мной,
Чтоб в родной отчизне,
Стать мне верною женой,
Милым другом в жизни?»
Краской алою лицо
Девы запылало:
«Ты мне мил, и горячо
Я б того желала!
Только выслушай меня,
Не перебивая.
Может прав отец, тебя
Жить здесь оставляя?
Ну, зачем тебе Филон,
Трудности скитанья?
Здесь исполнит Архелон
Наши все желанья.
Будем жить с тобою мы,
Нужд и бед не зная,
Лучше нет моей страны,
И богаче края!»
«Нет! – вздохнул в ответ солдат, -
Не нарушу слово,
Моё слово, как булат,
Крепче нет другого!
Что наметил, совершу,
Уж, прости Любава.
Честью я не погрешу,
В том солдата слава!»
Взгляд Любавы погрустнел,
И на стул дубовый
Указала, чтоб присел
Молодец бедовый.
По щеке текла слеза,
Плакала царевна:
«Ждёт тебя, солдат, беда,
Знаю это верно.
Всё тебе я расскажу,
Что о камнях знаю,
Глядь, опасность огражу,
Слушай, начинаю…
Позади дворца есть сад,
Там скала крутая,
Бьёт оттуда водопад,
В два ручья стекая.
И в чём сила этих вод,
Лишь отец мой знает,
Тайну эту бережёт
И от всех скрывает.»
Усмехнулся про себя
В чёрный ус Данила,
Вспомнив, что в лесу Яга
Раньше говорила.
А царевна, сделав вздох,
Дальше продолжала:
«В камнях этих есть подвох, -
Вдруг, она сказала. –
Если камень белый взять,
И о чёрный стукнуть,
Будешь молод ты опять,
Но всё может рухнуть.
Если чёрным камнем бьёшь
О другой, что белый,
Старость тут же призовёшь,
И лицом и телом.
Коль, владелец будет стар,
Проявит беспечность,
Хватит старческий удар,
Что уносит в вечность.
Про опасности не все
Я ещё сказала,
Грот глубокий, что в скале
Я не описала!
Огнедышащий дракон
В гроте обитает,
Он с камнями водоём
Зорко охраняет.
Не щадит он никого,
Жалости не знает,
Лишь приказы одного
Батюшки справляет.
Как приручен, был дракон,
Нет людей, чтоб знало.
С той поры немало дён
В царстве миновало.
Ходят слухи, что водой
Опоил царь змея,
Для него он стал ручной
И щенка не злее.
Только, где царь воду взял
С колдовскою силой,
Так никто и не узнал.
Так-то, друг мой милый!
А теперь тебе пора
Отдохнуть до завтра,
Поведу тебя с утра
Я к владыке царства.»
«Погоди! – остановил,
Девушку Данила, -
Я тебя бы попросил,
Чтобы мне открыла,
И смогла мне рассказать,
Более подробно,
Может ли дракон летать,
И летать свободно?
Не его ль из камня я,
Красотой нетленной,
Видел, в тронный зал войдя,
В росписи настенной?»
Утвердительно в ответ,
Девушка кивнула:
«Это он! Его портрет!»
И тот час вздохнула:
«Змей летает, так легко,
Что поспорит с птицей,
Архелона высоко
Носит над столицей.
За порядком мой отец
С неба наблюдает,
Как живёт последний жнец,
Он и это знает.»
Улыбнулся ей солдат:
«Не грусти, Любава!
Я тому безмерно рад,
Что ты рассказала.
Что мне делать и, как быть,
Одолеть, как змея,
И как камни раздобыть,
Есть одна идея!
До того, как в сад войти,
Мне нужна верёвка,
Тыква, чтоб налить воды,
И ещё к ней пробка.»
Удивлённые глаза,
Девушка подняла:
«Всё получишь ты сполна
У отцова зала.»
Распрощались. Крепким сном
Спал всю ночь Данила,
Солнце утренним лучом
Парня разбудило.
По мозаике дворца,
В милом окруженье,
Возле гордого отца
Встал солдат в почтенье.
И с Любавою вдвоём
В зале, возле трона,
Ждут, отдав земной поклон,
Волю Архелона.
Начал царь: «Ну, как солдат?
Изменил решенье?
Если принял, буду рад,
Моё предложенье.»
«Нет, великий царь! Прости,
Бедному Даниле!
Без камней мне не уйти!
Всё осталось в силе!»
Стал холодным царский взгляд:
«Никого не волю!
Выбрал сам себе, солдат,
Ты лихую долю.
Камни те, лежат в пруду,
Их на дне немало,
Пруд же тот в моём саду,
Проводи, Любава.»
И разгневанный отец
К паре встал спиною,
И блестел златой венец
Над главой седою.
Лишь ворота в зал, где трон,
Тихо затворились,
Как служанки с двух сторон
Тут же появились.
На подносе у одной
Из пеньки верёвка,
На подносе у другой
Тыква и к ней пробка.
«Ай, Любава, молодец!
Это то, что нужно!
Поглядит ещё отец,
Как я справлю службу!»
Тыкву в руки Даниил
Взял, и очень ловко
Тыкву эту обкрутил
Тонкою верёвкой.
За верёвочный конец,
Выйдя к центру зала,
Закрутил снаряд хитрец,
Аж, пенька визжала.
А затем он за плечо
Свой снаряд закинул,
И Любаву, горячо,
Он к себе придвинул.
В голубых глазах читал
Он любовь и жалость.
Засмеялся и сказал:
«Мне осталась малость!
В Архелонов сад сходить,
До скалы добраться,
Быстро змея победить,
И в живых остаться!»
Но улыбка, вдруг, с лица
У него пропала:
«За воротами дворца
Жди меня, Любава.
Коль, удачлив буду я, -
Голос стал суровый, -
Жди на площади меня,
Где народ торговый.»
Постояв, они пошли,
Не роняя слова,
Словно мысли берегли
Каждый от другого.
Вот и сад, а у дверей,
Стража поджидает,
От непрошенных гостей,
Сад сей охраняет.
Царский жест своей рукой
Сделала Любава,
Путь расчистить пред собой
Стражам приказала.
Дверь Данила отворил
И сказал с порога:
«Жди меня, как говорил.
Вся судьба у Бога!»
Осенив себя перстом,
Зашагал по саду,
Нет тех слов, чтобы пером
Описать отраду.
Ту, которую дарил
Сад своей красою,
Изумлялся Даниил
Пока шёл тропою.
Распускались вкруг цветы,
Бабочки порхали,
Птицы райской красоты
Путь перелетали.
На мгновенье позабыл
Обо всём Данила,
Мир божественный пленил,
Красота манила.
Здесь деревья, как шатры,
Кронами смыкались,
Их зелёные листы
Ветерком качались.
Скоро вышел он на луг,
Где скала стояла,
Где с вершин в озёрный круг
Два ручья стекало.
Липка тонкая росла
В середине луга,
И на ней тряслась листва,
Будто от испуга.
Вкруг скалы той, - ряд камней,
Ростом в две сажени,
И похожи на людей,
Вставших на колени.
Вспомнил он, что про ручей
Бабка говорила,
И о силе, что людей
В камень превратила.
Увидал и тёмный грот,
Логовище змея,
Понял, где опасность ждёт,
Смерть откуда веет.
Но, однако ж, цель близка,
Надо делать дело.
Из походного мешка
Нож достал. Умело
Подрубил у липки ствол,
Росшей одиноко,
Обтесал её, как кол,
Расщепил глубоко.
И в расщеп воткнул сучок,
А другой такой же
Положил за поясок
Очень осторожно.
И довольный зашагал
К озерцу Данила.
Со скалы ручей стекал,
Озерцо манило.
Сотня чёрная камней
Дно всё устилала,
Солдат палкою своей
Выбрал для начала,
Тот, который ближе всех.
Вот он изловчился…
Сучок выбит, и в расщеп
Камень зацепился!
Не касаясь так воды,
Был добыт им камень.
Так смекалкой от беды
Был солдат избавлен.
Камень вынут, на земле
Мирно обсыхает,
А Данила по траве
Вдоль скалы шагает.
Перед ним ручей второй,
И в расщеп он снова
Закрепил сучок другой,
Палка вновь готова!
Тут из грота страшный рык
Полетел над лугом,
Замолчали птицы вмиг,
Спрятались с испугом.
Догадался тут солдат,
Только белый камень
Будет им со дна поднят,
Вмиг дракон предстанет.
Вот, когда пришла пора
Пустить тыкву в дело!
За верёвку, в гладь пруда
Кинул её смело.
Натекла в неё вода,
Что ведёт к забвенью,
О ней ведала Яга
Под лесною сенью.
Тыкву вытянув, заткнул
Из кармана пробкой.
Палкой камень притянул,
Как и первый ловко.
Всё на траву положил
Очень осторожно.
Тут в скале дракон ожил,
Стало вмиг тревожно.
Чешуей, блестя своей,
И на солнце щурясь,
Выползал крылатый змей,
В ноздри жаром дуясь.
Выполз, шеей повертел,
Крылья расправляя,
Красным глазом поглядел
В место, где стекая
Бился в озере ручей,
Где вода бурлила,
Где среди больших камней
Ждал его Данила.
Помнил змей наказ царя,
Что сказал владыка:
«Уничтожь всех, не щадя,
С мала, до велика!
Кто бы камни ни добыл,
Он твой враг до века!»
Змей приказа не забыл,
Видя человека.
И тогда протяжный вой
Он издал всей глоткой,
И стремглав помчался в бой
За добычей лёгкой.
На Данилу столб огня
Полетел из пасти,
Тот, за камень отойдя,
Избежал напасти.
Змей попытку повторил,
Сжечь огнём Данилу,
Но солдат проворен был,
Змей лишь тратил силу.
Раз за разом сноп огня
Проносился мимо,
Змей попытки тратил зря,
Был хитрей Данила!
Но внезапно змей застыл,
И лишь отдышался,
Свою тактику сменил,
В небо он поднялся.
Из-под самых облаков
Белых, словно вата,
Мчался змей, он был готов
Погубить солдата.
Был драконом в этот миг
Восхищён Данила:
До чего же зверь велик!
И какая сила!
За верёвку взял солдат,
Тыкву, что лежала,
Стал раскручивать снаряд,
Чтоб она летала.
Тыква в воздухе круги
Всё быстрей чертила,
Вдавив в землю каблуки,
Змея ждал Данила.
Вот и он. У змея пасть,
Как огонь заката!
«Только б мне в неё попасть,» -
Была мысль солдата.
Не сводя со зверя взгляд,
Верною рукою,
Запустил солдат снаряд
С колдовской водою.
Удивительный бросок
Совершил Данила,
В глотку змею поперёк
Тыква угодила.
Тыкву в ярости своей
Тот в своём полёте
Раскусил… И массой всей
Рухнул на излёте.
И лежит он на лугу,
Головой мотает,
Где он, что и почему?
Ничего не знает.
Дело сделала вода,
Чудеса свершились.
Уж, драконовы глаза
Злобой не светились.
Вытирая пот со лба,
К чудищу Данила.
Лишь приблизился едва,
Как оно спросило:
«Расскажи мне почему
Здесь я на поляне?
Должен я служить кому?
И где мой хозяин?»
«Твой хозяин это я, -
Вымолвил Данила, -
Я призвал служить тебя!
Так судьба решила!»
Головой кивнул дракон:
«Слушаюсь, хозяин!»
Прозвучал ответ, как гром,
Что всей мощью славен.
А тем временем солдат
Подобрал каменья,
Завернул их, в аккурат,
Чтоб убрать сомненья,
Что в котомке они вдруг
Стукнутся друг с другом.
Ещё раз взглянул вокруг,
Попрощавшись с лугом.
И дракону приказал,
Чтобы с ним на шее,
Тот немедленно взлетал,
И летел скорее
На ту площадь, где народ,
И где шум базара,
Где условилась и ждёт
Милая Любава.
Змей покорно наклонил
Шею для Данилы,
Сел солдат, и в небо взмыл
Змей, набравший силы.
Близость туч ласкает взгляд,
Никогда с рожденья,
Не испытывал солдат
Столько восхищенья.
Пролетая над дворцом,
В башне он заметил,
Царь стоял. Его плащом
Забавлялся ветер.
Был спокоен царский лик.
Стоя на балконе,
Был, по истине, велик,
Архелон в короне.
Догадался Даниил,
Что на возвышенье
Царь внимательно следил
За его сраженьем.
Описав над башней круг,
Дальше змей помчался,
В те места, где разный люд
Шумно торговался.
Разбегаться стал народ,
Лишь завидел крылья,
Завершил дракон полёт,
Всё, окутав пылью.
Пусто стало, лишь одна
Девушка стояла,
Вера в чудо в ней жила!
То была Любава.
Подбежал к ней Даниил,
Подхватил на руки,
На дракона усадил…
Ветра только звуки
Доносились до ушей,
Когда с новой силой
Поднимался в небо змей
С парочкою милой.
Змей продолжил свой полёт,
Вот уж под крылами
Горный кряж стеной встаёт
С острыми краями.
Вот и леса грозный вид
Проступил в тумане,
Вот и дом Яги стоит
На лесной поляне.
Вечерело, и солдат
Приземлил дракона,
Бабку старую был рад
Он увидеть снова.
И с царевной молодой,
Подойдя к избушке,
Отпустил поклон земной,
Вышедшей старушке.
Встреча радостной была,
Бабка стол накрыла,
Щи да кашу подала,
А сама спросила:
«Значит, Сокол, совладал
С грозным Архелоном,
Коль красавицу достал,
Да ещё с драконом?
Ну, а камни раздобыл
Из ручья лихого?
Неужель, хватило сил?
Чудо, право слово!»
И солдат ей рассказал,
Всё, что приключилось,
Как Любаву увидал,
Что потом случилось.
Спать легли, когда в ночи
Звёзды засверкали,
Когда уханьем сычи
Полночь провожали.
На лугу заснул дракон
После дня полёта.
Ночь пришла, и крепкий сон
Позвала дремота!
Но лишь солнце по росе
Бликнуло немного,
Как проснувшись, встали все,
Вдаль звала дорога.
Вновь осёдлан был дракон,
И с прощальным кругом,
Под крылом остался дом
С Бабкою и лугом.
Распростёрлась ширь небес
Тучами играя,
Позади остался лес,
Сторона чужая.
Змей размерено парил,
Солнышко светило,
Глаз с царевны не сводил,
Радостный Данила.
Но, однако же, полёт,
К завершенью близок,
В дальней дымке град встаёт
Не велик, не низок.
И уже видны поля
Под крылом дракона,
То родимая земля,
Вотчина Филона.
Змею дал солдат приказ
В поле приземлиться,
Опустился тот, как раз
У ворот столицы.
Разбегаться стал народ,
В ужасе от змея,
Лишь под аркою ворот
Встали, цепенея.
А когда змей пасть раскрыл,
Громогласным звуком
Всю окрестность огласил,
Затряслись с испугом.
А тем временем солдат
Со своей царевной
Был ступить безмерно рад
На родную землю.
Дал последний он приказ
Грозному дракону:
«Возвращайся тот же час
В царство к Архелону.
И служи ему, как мне,
Чтобы бесконечно
Стал хозяином тебе
Он навеки-вечно!»
Змей на север поглядел
Вдаль родных окраин,
И солдату прохрипел:
«Слушаюсь, хозяин!»
И тот час, взмахнул крылом,
Закружился ветер,
Завихрилась пыль столбом,
Взял змей путь на север.
А как только скрылся змей,
По дороге верной
Поспешил солдат скорей
Со своей царевной.
Ничего на свете нет,
Что молвы быстрее,
Даже самый яркий свет
Меркнет перед нею!
Извещён уже Филон,
Что у врат столицы
Сел невиданный дракон
С парнем и девицей.
И что парень тот, - солдат,
Что из-за кордона
Должен был царю достать
Камни Архелона.
Что красавицу привёз
Он из стран далёких,
Белый цвет её волос
Встретишь не у многих.
Бархат кожи, гибкий стан,
Плавная походка,
Глаз безбрежных океан,
Да и смотрит кротко!
И Филон, не утерпев,
Приказал в светлицу,
На придворных, вылив гнев,
Привести девицу.
Про Данилу не забыл,
Крикнул воеводам,
Чтоб доставлен также был
И солдат приводом.
Так до дому не дойдя,
Даниил с Любавой
Оказались у царя,
Волею неправой.
Вот стоят они вдвоём
Посреди палаты.
Глаз прищуривши, Филон
Вопросил солдата:
«Ну? Где камни? Раздобыл?
От тебя, не скрою,
Я счёт дням, уж, позабыл, -
Встречи ждал с тобою.»
Даниил котомку вскрыл,
Развязал тряпицы,
И два камня положил
На полу светлицы.
Царь от радости икнул:
«Это очень кстати!»
И таинственно взглянул
На ту часть палаты,
Где стояла дочь царя
Из страны далёкой,
Красотой своей маня,
Прелестью глубокой.
Мысль пришла, решил Филон
Завладеть девицей,
Вместе с нею сесть на трон,
Сделавши царицей.
И издать приказ такой:
Чтоб солдат к границе
Шёл служить, и ни ногой
Не бывал в столице.
А ещё бы возвратить
Годы молодые.
Смогут старость победить
Камни привозные.
С мыслей этой царь Филон
Поднял камни с пола,
Повертел, со всех сторон
И сказал сурово:
«Больно камни, уж, просты,
Неужель в них сила,
Что исполнит все мечты?
Что молчишь, Данила?
Может, камни подобрал
Ты в пыли дорожной,
Или, скажем, их набрал
Вдоль реки таёжной?
Если камни эти те,
То живи без страха!
Если нет, то быть беде!
Будет тебе плаха!»
От обидных слов солдат
Закипел до гнева,
Столько он прошёл преград
Чтоб услышать это?
Сразу стало горячо,
Кровь в виски забила…
Но Любава на плечо
Руку положила.
И промолвила: «Судьба
Пусть царя рассудит!
За слова и за дела
Бог судьёю будет!»
Воцарилась тишина,
Заполняя своды.
Челядь в зале замерла,
Стихли воеводы.
Чёрный камень взял Филон
Правою рукою.
Белый в левую ладонь
Положил. Толпою,
Окружённый государь,
Замер на мгновенье.
Каждый в зале ожидал
Чудо возрожденья.
Правой царь рукой взмахнул,
И ударил смело,
Чёрный камень промелькнул,
Сделал своё дело.
В тот же миг раздался гром,
Дрожь прошла по стенам,
Рухнул оземь царь Филон
Бездыханным телом.
Чёрный камень проявил
Колдовскую силу,
И Филона подкосил,
Точно гром осину.
Камни выпали из рук,
И к ногам Данилы
Подкатились. Толпы слуг
В двери повалили.
Жуткий страх их обуял,
Видя смерть Филона.
А Данила постоял
И пошёл до дома.
Он с царевной молодой,
С милою Любавой,
Возвратился в домик свой,
Что был за заставой.
Свадьбу в скорости своей
Там же и сыграли,
Всех знакомых и друзей
В гости приглашали.
Все желали, кто что мог:
Счастья и здоровья,
Чтоб детишек дал им Бог
Целое подворье.
Чтобы жизнь текла в любви,
Был достаток в доме,
Чтобы радости семьи
Были в равной доле.
Лился мёд, и разных вин
Выпито немало,
Был прекрасен Даниил,
Счастлива Любава!
Эпилог:
Много лет прошло с тех пор,
У счастливой пары,
Мал-мала, детишек двор,
И полны амбары.
И всё золото страны,
Ни за что на свете
Не заменит теплоты,
Что даруют дети!
Не пустует царский трон,
Съездив за границу,
Воеводы в царский дом
Привезли царицу.
Камни, что добыл солдат,
Странно, вдруг пропали.
Кто их взял, кто виноват?
Так и не узнали.
Слухов разных миллион!
Будто бы видали,
Камни те забрал дракон…
Да, поди, соврали!