Я шел по вечернему городу и думал о своей жизни. О том, как все неудачно складывается - проблемы на работе, в личной жизни. Внезапно я остановился, и посмотрел на него.
Седой старик сидел и смотрел на меня - молодого, здорового и молчал о чем то своем. Я подошел к нему и попросил разрешения его сфотографировать.
"Зачем тебе это?" - спросил он. Я стоял и не знал что сказать, как объяснить словами, то что не можешь даже мыслями объяснить самому себе?
"Пусть смотрят... Пусть увидят, во что превращается жизнь человека те, кто меня до такого довел, а может меня увидят те, кому я когда то был дорог!" неожиданно сказал он. Я сделал два кадра. Фотографировать почему-то больше не хотелось. Все свои проблемы показались настолько несущественными по сравнению с тем, что чувствовал старик, - столько боли и обиды было слышно в его голосе.
Достал из кошелька то, что там было и положил ему в шапку. Это все что я смог для него сделать. Неспеша отправился дальше и думал о жизни, о том, как много я могу изменить в ней, пока у меня есть возможность заниматься тем, чем я хочу, быть рядом с дорогими мне людьми.
Седой старик сидел и смотрел на меня - молодого, здорового и молчал о чем то своем. Я подошел к нему и попросил разрешения его сфотографировать.
"Зачем тебе это?" - спросил он. Я стоял и не знал что сказать, как объяснить словами, то что не можешь даже мыслями объяснить самому себе?
"Пусть смотрят... Пусть увидят, во что превращается жизнь человека те, кто меня до такого довел, а может меня увидят те, кому я когда то был дорог!" неожиданно сказал он. Я сделал два кадра. Фотографировать почему-то больше не хотелось. Все свои проблемы показались настолько несущественными по сравнению с тем, что чувствовал старик, - столько боли и обиды было слышно в его голосе.
Достал из кошелька то, что там было и положил ему в шапку. Это все что я смог для него сделать. Неспеша отправился дальше и думал о жизни, о том, как много я могу изменить в ней, пока у меня есть возможность заниматься тем, чем я хочу, быть рядом с дорогими мне людьми.