Реконструкция – это для кого как. Для одних – возможность поглазеть, для других – возможность покрасоваться. Ну, есть еще масса увлекательных занятий… Например, те, кто с мобильными телефонами – те могут вовсю портить кадры тем, кто с хорошими аппаратами, вдохновенно перекрывая им лучшие ракурсы, так, вероятно, проявляется классовая вражда и непримиримость. Владельцы дорогих камер также вовсю развлекаются: самые юркие занимают наивыгоднейшие позиции и стараются близко не подпустить туда менее расторопных соратников по партии. Для меня лично реконструкция – это прежде всего надежда на удачу, на то, что удастся с наименьшими потерями наснимать как можно больше типажей и сцен для последующих работ.
В этот раз я ехал с главной целью – снять красавец Т-35, пятибашенный танк – первый советский тяжелый танк, серийно производившийся в СССР с 1933 по 39 гг. Было выпущено всего 59 машин. Из них осталась одна, но какая! Ходовая! Вот какая.
Как видите, машина внушительная, экипаж – 11 человек. Такие танки с гордостью можно было демонстрировать на парадах, что, собственно говоря, и делалось. В боях они применялись лишь в начале Великой Отечественной войны, основные потери были из-за технических неисправностей (в бою было потеряно лишь 7 машин). Что интересно, немцы неисправные машины ремонтировали, рисовали на них кресты и очень, как можно сейчас увидеть, любили фотографироваться на их фоне. Описания применения немцами наших тяжелых машин в бою лично я не встречал.
Вопреки моим страхам и опасениям, поснимать танк удалось почти спокойно со всех ракурсов. Мешали только реконструкторы, которые, как оказалось, тоже очень не прочь посниматься на фоне танка.
К счастью, простые зеваки не мешали. Тут сказывались пробелы в образовании: они попросту не понимали, что это такое стоит, и сгрудились подальше от непонятного агрегата, поближе к более известной технике со страшными фашистскими крестами – такими, например, как «Пантера».
Вот тут они резвились вовсю: по полчаса наводили свои «мобилы» и планшеты, кривлялись и тыкали во вражескую технику пальцами, делая перед друг другом умные лица. Техники вообще, надо сказать, было богато.
Еще более замечательно было то, что однотипной техники было много, это могло очень пригодиться впоследствии. Потому как делаете вы, например, вражескую колонну, а у вас один грузовик, пусть даже снятый с разным удалением. Но он же не может быть похожим, и надо мучиться, делать различия: у одного крыло помято, у другого доски с борта отбиты, а третий вообще без крыльев и с тентом… Адова работа! А тут вот, пожалуйста!
Конечно же, не обошлось и без «приятных» сюрпризов. Очень радовали вот такие люди в панамах.
И ведь не скажешь ничего такому человеку! Едет он в современной одежде, а представляет, наверное, себя зверским фашистом, попирающим вражескую землю. Можно, конечно, подойти к нему и ласково сказать: «Слезь, дурень, не балуй, это же как-никак 41 год, а не что-нибудь». Но нельзя! Обидишь в лучших чувствах! Человек в образе, а ты ему такое! Еще лихо спрыгнет с брони да как засветит между глаз прикладом с криком: куда лезешь, руссиш партизан!
Но самым главным была вовсе не техника, самое главное – люди в костюмах тех лет, а их, надо сказать, было много.
Если технику худо-бедно можно найти по музеям, по площадкам, если извернуться, то и с памятников подойдет, то люди – большая редкость. Где их можно взять? Только на подобных реконструкциях или на съемках фильмов, но со съемок обычно гоняют, а здесь – снимай не хочу!
Но самой большой удачей оказался Газ-А. Да какой! Вот он пылит по дороге! Вокруг никого! Все заняты вышеперечисленными забавами, уникальный кадр!
Что и говорить, лично мне очень понравился. Надо сказать, что и в то время, когда их выпускали (а это было с 1932-го по 1936-й), снять такое было достаточно трудно. Во-первых, их и сделали всего-то 41 917 штук, а во-вторых, камер хороших было маловато, да и кому бы пришло в голову искать специально такую машину на проселочной дороге? Если снимать, то уж для плаката. Практически сразу я увидел, как пылит эта машина среди хлебных полей, но только где их взять, эти поля? Ведь их к тому времени уже все убрали… И начались мучения и пробы.
Эти муки ни к чему не привели. Конечно, можно было бы довести до ума, но хотел-то я совершенно другое. Что делать? А ничего, пришлось ждать год.
Собрав необходимый материал, можно было приступать к окончательной фазе: собирать материал и добавлять всякие мелочи.
Конечный вариант получился с большим запасом по прочности, его свободно, с запасом можно кадрировать, да и использовать довольно широко, не боясь, что тебе не хватит пространства. Вот такая история. Что еще добавить? Наверное, только то, что в довоенные годы для мальчика увидеть такой автомобиль, проезжающий мимо, – событие не просто на несколько дней, а может, на всю жизнь! И из этого пионера может вырасти замечательный конструктор, который все время будет помнить то механическое чудо, что пронеслось мимо него в детстве. И за рулем его был самый настоящий красный командир, а рядом с ним прекрасная девушка! Промчалась мимо настоящая сказка, заглянувшая ненадолго в тот день, и умчалась к прекрасному коммунистическому завтра!
Николай Грамота писал.
Нина Гулиманова редактировала.
Анекдот 1926 г. посвященный всем редакторам!
Мой сын всегда режет правду-матку!
Что такой честный?
Нет! Работает цензором!
Комментарии: